АРТИСТ ДОЛЖЕН КАЙФОВАТЬ НА СЦЕНЕ, А НЕ ДЕЛАТЬ ОДОЛЖЕНИЕ САМОМУ СЕБЕ.
Вспоминать сам концерт мне тяжело и стыдно. Я вышел на сцену, как зомби. Пустой и мертвый. Пять лет репетиций и конкурсов, преодоление всех препятствий на пути в Москву и наконец мой шанс, финишная прямая!.. А я пою так, будто повесился на финальной ленточке, и меня только что вынули из петли.
Я раскрывал рот и сипел. Морщился, кашлял... Абсурдная ситуация — будто врешь и себе, и всем остальным. А у меня уже тогда была уверенность: доказывать, что ты чего-то стоишь, нужно только действием. Но не словами о собственной крутизне и о том, что ты вообще-то можешь спеть, да еще как. Можешь — пой. Не получается — пошел вон со сцены!.. И вот я сам попал в положение человека, который всем своим видом заявляет: «Я бы спел, я бы так спел, что вы бы ахнули!» Ан нет, не поется...
Рядом с таким выдающимся человеком, как Иосиф Давыдович, я и вовсе хотел провалиться сквозь землю. А всего неделей раньше я бы прыгал до потолка, узнав, что буду петь в его присутствии.
Еще один удар по самолюбию — концерт шел как ни в чем не бывало. Остальные конкурсанты сделали вид, что они ничего не заметили... Что ж, так мне и надо. Получив грамоту об участии в конкурсе и золотой мини-глобус, я отправился восвояси.
Сегодня у меня сформировалось зрелое восприятия своих возможностей. Я понимаю, что надо себя беречь в чем-то ограничивать, взвешивать поступки и не выкидывать коленец. Но в 16 лет я был ребенком. Активным, целеустремленным, но все-таки ребенком. Заплатив, таким образом за свою детскую самоуверенность, я получил урок на всю жизнь. Тогда был мой первый по-настоящему серьезный конкурс, а спустя время для меня открылись и фестивали куда более крупного масштаба. И допусти я подобную ошибку на любом из них — моей карьере пришел бы, мягко говоря, конец. Поэтому — без сожалений, все к лучшему.
Я уезжал с телефонами конкурсантов в рюкзаке, но при этом в полной уверенности, что никто не обратил на меня внимания. Между тем за эти дни я поучаствовал в огромном количестве показательных выступлений, на меня сошла лавина обещаний — вплоть до предложения помочь устроиться в школу искусств в Нальчике. Все смешалось в моей голове — куда менее просторной, чем пресловутый дом Облонских. Я чувствовал себя измученным, выжатым, как лимон под прессом. В таком состоянии я и грузился в самолет.
ПЕРВЫЕ ПОКЛОННИЦЫ. 2002 ГОД
Меня провожали — Алла, ее мама и ее тетя. Моложавую маму звали Светой, и издалека ее легко было принять за сестру Аллы.
— Ты как-нибудь заглянешь к нам? — спросила тетя Света. — Если приедешь в Москву, заезжай обязательно, будем рады!
— Угу, — вежливо ответил я, — спасибо... Алла меня уже пригласила, так я обязательно...
Сказано было без особой уверенности. Вспомните, как чертовски просто мне было вырваться в Москву на конкурс. Вспомнили? То-то же.
Я погрузился в мягкое кресло, пристегнул ремень и отключился. А в Минводах меня разбудил бодрый голос бортпроводницы: «Мы приземлились в аэропорту...»
Глава 7
ЗДРАССТЕ, ПРИЕХАЛИ...
B Майском у меня немного отлегло от сердца. Я прекратил напрасные самобичевания — сделанного все равно не вернуть. Мой строгий внутренний прокурор — тот, что замечает и осуждает даже несущественные для окружающих нюансы в моем поведении, — притомился и взял отгул.
Меня принимали с овациями — как героя и победителя. По такому случаю устроили классный час — и я восседал на первой парте, а из уст моих свободно лился поток слов. Московские приключения (недолгие) и впечатления (отрывочные) вставали перед слушателями, подобно подвигам древних героев, изложенным умелым сказителем. Я демонстрировал соученикам знаки своего высокого исполнительского мастерства — грамоту и отливающую золотом статуэтку. И конечно, я благодарил благодетельницу Анжелу Арсеновну — напомню, мои регалии были получены при ее опосредованном участии.
К концу урока мне удалось впечатлить не только сверстников, но и себя самого. Отчасти это было правильно. Я рассуждал так: многие из участников нынешней «Чунги-Чанги» не первый год ездят на подобные конкурсы, для меня же это лишь дебют на большом мероприятии. Ребята в Липках были более подвижными и раскованными, и я взял это на заметку. Оценив уровень конкурентов в целом, я собрался и настроился на серьезную работу. И это ох как полезно! В жизни нужно равняться на лучших, затем — на лучших из лучших... И так далее, ибо нет предела совершенству.