Поблагодарив Скотта Сторча за уделенное время и внимание, мы отправились к Тимбалэнду в Лос-Анджелес записать несколько новых песен. В те дни в Лос-Анджелесе проходила церемония награждения «Грэмми». Нас пригласили на preparty, где мы быстро все обсудили. И прямо на месте приняли воистину судьбоносное решение: подписать контракт с командой Тимбалэнда.
...Важный нюанс при работе с американским слушателем: песня на английском должна быть исполнена без малейшего акцента. Чуть что-то не то — и все пропало, можно ставить крест на всем альбоме. Американцы и без того воспринимают иностранцев настороженно.
Принимая решение раскручивать российского артиста Тимбалэнд это прекрасно понимал. Поэтому произношению было уделено повышенное внимание: американский продюсер «закрепил» за мной свою главную творческую единицу — композитора и отличного мелодиста Джима Бинса. Джим записывал на студии вокалы всем, кто поступал под патронаж Тимбалэнда. Параллельно я обложил себя педагогами по вокалу, в числе которых был и знаменитый Сэд Рикс.
Кстати говоря, в то время я был приглашен спеть в очень необычном хоре с самим Элом Джерро! Со всего мира съехались пятьдесят самых известных джазовых музыкантов, чтобы исполнить так называемый «гимн мира». Дирижировал все тот же Рикс.
Но вернемся к нашим репетициям. Помимо педагогов по вокалу были еще фониатры и специалисты по имиджу, которые занимались как моим произношением, так и улучшением моего вокала и внешнего вида.
С ТИМБАЛЭНДОМ
Мы по нескольку раз перепевали каждую композицию каждый фрагмент, добиваясь, чтобы ни одно слово не резало слух американцев. Отрабатывали новые стили, боролись за совершенно новое звучание, смещая его в сторону американизированного R'n'B.
Высочайший профи Бинс оказался очень приятным человеком. Мы сразу нашли с ним общий язык и в итоге на столько спелись, что почти подружились.
Мы записывались на студии «De Village» в Лос-Анджелесе. А это — историческое место. Там царит раскованная, творческая и даже почти домашняя атмосфера — в отличие от многих студий звукозаписи. «De Village» ранее была коммуной хиппи, и здесь в свое время жили и творили легендарные «Beatles». Студия тогда ничем не напоминала нынешнюю — раньше на этом месте был небольшой дом почти безо всяких удобств. Музыканты проживали в составе общины и здесь же записывались в кустарных условиях. Затем студия «De Village» стала культовой, и было достроено несколько этажей. На каждом из них сейчас стоит великолепное студийное оборудование, на котором работают только суперпрофессионалы.
Сегодня на «De Village» записываются только мегазвезды. Очередь на запись довольно длинная, артисты бронируют себе студию на продолжительный срок, приезжают и живут здесь месяцами. Например, в тот момент, когда мы готовили свой материал, в соседней комнате записывалась Джанет Джексон — она арендовала студию на месяц. Для нас же сделали исключение — Тимбалэнд был настолько во мне заинтересован, что организовал запись вне очереди.
Вторую песню мы делали с композитором Райаном Теддером из «One Republic». Райан подробно расспросил меня о том, что происходит в моей жизни, что важно, а что не очень, как я ощущаю себя в плане личных отношений, кто мои друзья, каковы особенности этой дружбы... На основании наших бесед Райан буквально за час выдавал музыку, которая невероятным образом совпадала с моим мироощущением, отражала то, что я действительно чувствовал, описывала события моей жизни. Райан меня по-настоящему потряс. Ему удалось передать то, что не было высказано словами. Подобные творческие альянсы — большая удача. Примерно та же ситуации была с Джимом — ему удалось выразить это в музыке все то, что было у меня на душе.
Неудивительно, что после всего этого стало ясно, что сотрудничество будет фантастически успешным. И контракт был, наконец, заключен!
В Лос-Анджелесе мы работали лишь из-за церемонии «Грэмми». Команда Тимбалэнда почти вся из Филадельфии, там же находится его главная база — студия, семья... Возможно, это особенность населения той местности, но люди Тимбалэнда оказались весьма простыми в общении — внимательными, неторопливыми, при этом в каждом была особая творческая глубина. То, что они делали — совсем не поверхностно. Хотя и рождается порой спонтанно, будто из ниоткуда. Песни возникали сами и никто не выдавливал из себя слова и аккорды. Для этих людей музыка тоже была призванием и жизнью. Вероятно, именно поэтому мы были так очарованы друг другом. Я ведь точно так же мог сорваться на студию чуть ли не ночью — просто потому, что в голове появился интересный музыкальный фрагмент, и нельзя терять этот момент вдохновения.