Перевод выполнен по тексту: Raccolta di documenti е studipublicati dalla Reale Commissione Colombiana, parte I, vol. II. Roma, 1894.
Это письмо, копия которого хранится в архиве герцога Верагуа, было написано Колумбом в конце 1500 г., немного времени спустя после того, как автор его был привезен в Кастилию по приказу Бобадильи. Письмо адресовано знатным покровителям Колумба, имена которых остаются неизвестными. По своему тону, гневному и скорбному, оно гармонирует с более обширным посланием, адресованным Адмиралом в конце того же года знатной даме — кормилице наследного принца Хуана. Недоумение биографа Колумба вызывает ссылка на восьмилетние мытарства, которые Адмирал испытал в Кастилии, защищая свой проект. В письме к кормилице он определяет этот срок семью годами, а из дневника первого путешествия явствует, что Адмирал прибыл в Кастилию за шесть лет до принятия его проекта, в январе 1486 г. Последняя дата признается ныне наиболее приемлемой. Вероятно, в этом письме Колумб увеличил на два года период своих кастильских терзаний.
Колумб, желая произвести выгодное впечатление, подчеркивает, что в новооткрытых землях на долю его выпала трудная задача — усмирять и покорять «диких и воинственных людей». Между тем во всех своих письмах и дневниках он неоднократно отмечал ранее, что индейцы Эспаньолы обладают мирным нравом и что покорить их можно без труда и ценой ничтожных жертв.
Перевод выполнен по тексту: Raccolta di documenti е studi publicati dalla Reale Commissione Colombiana, parte I, vol. II. Roma, 1894.
Письмо кормилице наследного принца, донье Хуане де ла Торрес, сестре Антонио де Торреса, через которого Колумб передал в 1494 г. свой мемориал Фердинанду и Изабелле, было написано Адмиралом в конце 1500 г., сразу же после того, как он прибыл в Кастилию закованным в кандалы.
Так же как и послание неизвестным сеньорам, которое включено в настоящий сборник, это письмо было написано Колумбом в то время, когда он еще не оправился от удара, нанесенного ему Бобадильей, и находился в состояний крайнего раздражения и тревоги. Сбивчиво и неясно Колумб излагает историю своих злоключений.
Горькие жалобы на свою судьбу сменяются язвительными и гневными нападками на Бобадилью. Отчетливо представляя себе, что Бобадилья был лишь исполнителем воли королевской четы, Колумб жалуется на Фердинанда и Изабеллу, но при этом он не обвиняет их прямо в неблагодарности и, все еще надеясь на благосклонность «Их Высочеств», взывает к их мягкосердечию, расточая им льстивые и неуклюжие комплименты. Письмо это производит крайне тяжелое впечатление. В каждой его строке чувствуется, что написано оно человеком надломленным, опустошенным, потерявшим точку опоры.
Места, где речь идет об открытии нового неба и нового света и другого мира, ни в коем случае нельзя трактовать в прямом смысле. Упоминая о новом и другом мире, им открытом, Колумб имеет в виду не неведомый доныне материк Америки, а Азию — земли «Катая» и «Индий». Весьма любопытны указания Колумба на некогда разработанные им проекты установления связей со Счастливой Аравией и путешествия в Каликут. Скорее всего Колумб имел в виду не переход из Кастилии в Индию морем, вокруг Африки — этот путь был закрыт для испанских кораблей, а иной маршрут: новую сухопутную трассу Александрия — Мекка — Персидский залив — Каликут. Этот путь, тогда еще неизвестный европейцам, которые проникали в Индию через Сирию и Персию, имел в глазах Колумба неоценимые преимущества перед старой дорогой в Индию, так как проходил он через земли, в то время еще не завоеванные турками (Египет был завоеван ими в 1514 г., а в Аравию они проникли еще позже). У Бернальдеса в «Истории Католических королей» аравийский маршрут упоминается как раз в связи с планом новых путешествий Колумба.
«Аравийский проект» Колумб предложил в 1494 г., в период, когда шли кастильско-португальские переговоры о разделе мира, за четыре года до того, как Васко да Гама прошел из Португалии в Каликут, обогнув Африку.