— Ничего страшного, я умею ждать.
Март сел на металлический ящик и уронил голову на скрещенные руки.
«Парень намекнул, что у меня есть шанс не вернуться, и, в общем-то, он прав.Я могу отменить свой приказ, уйти в каюту и принять снотворное. Кай не узнает, что меня нет на Земле, завтра промолчит на суде, будет казнен, так что мести за обман можно не опасаться. Все мы выживем, я добьюсь своего… Знаю, игра получится грязная, но не мы первые, не мы и последние. С такими воспоминаниями можно жить дальше. Можно даже попытаться все забыть».
— … Простите, командир, но четверти часа, видимо, не хватит. Как минимум полчаса, — раздался из полумрака смущенный голос техника.
— Работай дальше, я подожду…
Сейчас в ангаре пахло озоном, но лишь слегка. Тогда, два года назад, запах крови и озона от излучателей пропитал, казалось, все — одежду, снаряжение, даже пластик. После стычки с гирканцами поврежденный челнок кое-как заходил на посадку. В гулких коридорах базы рифленый металл гремел под подошвами ботинок. Влад лично обработал Марту сильно обожженное плечо. Потом был брифинг и язвительный разнос адмирала. Март не стал оправдываться. Давно разобравшись в характере Крайтона, он научился терпению. Выспавшись наконец, у себя в каюте, он бродил по коридорам и лабораториям станции, пытаясь хотя бы так заглушить беспокойные мысли и боль в руке. В лаборатории варп-технологий возился с расчетами незнакомый парень. Он легко и быстро касался пальцами сенсорного экрана. Губы беззвучно шевелились, называя числа.
«Ты новичок? — поинтересовался тогда Март. — Не скажешь, куда перевели Дэна?»
Исследователь обернулся, очевидно, раздраженны внезапной помехой. Марта поразили глаза парня — светлые, прозрачные, без малейшего признака тепла.
«Я ничего не знаю про Дэна».
«Но ты должен помнить его в лицо».
«Я здесь недавно. До этого был на фронтире»
«Но ты занимаешься вычислениями».
«И что? Да, я солдат, но пару уравнений решить могу. Теперь вот модифицирую варп-двигатель для 'Титании».
«И получается?».
«Да».
Март с полминуты рассматривал цифры и непонятный схемы, они внушали оперативнику уважение.
«Меня зовут Март. Или Рей. Впрочем, ты сам понимаешь, что имена тут можно менять».
«Адмирал сказал, что теперь мое имя — Фрэнк Браун. Так меня и называй. А еще адмирал сказал, что у меня после ранения стресс. Приходится принимать лекарство».
«Понял, но у тебя осталась семья? Где-нибудь далеко на Земле?»
Лицо Брауна исказилось, но только на миг.
«Да, у мня есть семья. Большая. Много братьев и сестер. Я с ними встречусь когда-нибудь».
«Попросись в отпуск и встреться, стресс пройдет».
«Адмирал Крайтон приказал подождать. Говорит, пока что моя семья — этот отряд».
При очередном упоминании имени шефа Март спиной ощутил неприятный холодок. Возможно, повлияло то самое «лекарство», но парень из лаборатории выглядел биороботом. В светлых глазах словно стыл хрупкий лед.
«Ты быстро пишешь формулы, а руки как у штурмовика. Нам нужно познакомиться поближе. Я соберу пару-тройку парней, посидим в кают-компании, поговорим».
Браун помедлил. Марту показалось, будто взгляд парня немного потеплел, но эффект создавали отблески сенсорного экрана.
«Ладно, как-нибудь потом».
«Ты — супервиро?» — мягко спросил Март.
«Да. И у меня проблемы с контролем ярости. Адмирал говорит, это генетическое. А еще он говорит — я должен ненавидеть гирканцев».
«Ненавидеть гирканцев? Не слишком этим увлекайся, таким, как мы, нужна ясная голова».
«Иногда мне кажется, что я ненавижу не только их».
«Кого еще?»
Браун задумался, отблески на его лице еще раз сверкнули и исчезли, глаза потемнели и приобрели ясное, твердое выражение.
«Это ненависть не к чужакам… скорее, к определенным поступкам, — тихо сказал он. — Я понял, что ненавижу предательство…».
— Готово, сэр! Энергии достаточно.
Март вздрогнул, освобождаясь от воспоминаний.
— И кто бы мог подумать, что Кай, который два года назад смахивал на ледяную статую, поставит на карачки весь Альянс!
— Не расслышал… Вы что-то приказали, сэр? — поинтересовался слегка шокированный техник.
— Ничего, я только сказал, что все мы ненавидим предательство.
— Так точно, командир, полностью с вами согласен. Подставить партнера — самое поганое дело. Когда нашу группу бросили на Люге, я так ругался, что язык почернел до самых миндалин.