Тогда я предложил ему подержать камень. Тот факт, что камень явился своего рода переводчиком, стал для меня открытием. Я мучился с настройкой артефакта больше двух часов, а оказывается просто нужно было сунуть в руку нужному собеседнику сапфир! Все гениальное просто.
Парень тоже был удивлен не меньше моего, поэтому не удержал в руках кусочек сапфира. Увидев, что Ивар собирается сбежать, я жестом предложил ему снова поднять камень. Мне просто жизненно необходимо было убедиться в том, что мы действительно понимали друг друга. Парень нерешительно поднял камень. Хвала Владыке он перестал пытаться сбежать. Его глаза искрились искренним любопытством и казалось, что он ждал, пока я заговорю. Я решил его не расстраивать и произнес:
- Кажется, теперь мы можем поговорить, понимая друг друга, Ивар.
- Видимо, так и есть, - как-то хрипло произнес Ивар. «Боится» - пронеслось у меня в голове, и я тут же решил задать вопрос, который внезапно пришел мне в голову:
- Итак, расскажи мне, что здесь происходит и почему все считают нас богами?
Кажется, я что-то не то спросил, потому что и без того светлокожий парень побелел и в третий раз выронил камень. Интересная реакция. Значит нас действительно считают богами и им что-то от нас нужно. Не успел я снова попросить взять камень в руки, как Ивар вскочил на ноги и бросился прочь из комнаты. Интересное кино...
Но я не позволил себе надолго задумываться над странным поведением северянина и продолжил работу над артефактами. Все-таки сапфир в оправе гораздо удобнее.
Ивар
О Боги, я ошибся! Как же мне теперь сказать об этом отцу? А что будет с моим народом? Они так ждали пришествия богов и вот...я опять подвел их...
Я бежал вперед, не разбирая дороги. Перед глазами проносились картины одна ужаснее другой: вот отец с ненавистью смотрит на меня; вот он навсегда изгоняет меня в ледяную пустыню, а вслед мне летят проклятья; а в следующий миг меня сжигают на костре вместо богов. Страшно, как же мне было страшно...
Но я все равно решил, что отец должен знать о моей ошибке. Невинные люди не могут пострадать из-за моей поспешности. Я один виноват во всем и должен за это ответить. Приняв решение, я немного успокоился. Будь что будет! Развернувшись, я зашагал в покои отца.
Мне показалось, что расстояние из одного крыла дома в другое я преодолел чудовищно быстро. Остановившись перед отцовской дверью, я трижды заносил кулак для того, чтобы постучать и трижды мне не хватало храбрости для этого простого действия. Наконец, крепко зажмурив глаза я негромко постучал.
- Войди, сын, - раздался голос отца.
Я не стал задумываться откуда он знает, что именно я пришел к нему. Просто распахнул дверь и шагнул в полумрак комнаты. Отец сидел в глубоком кресле, обтянутом оленьей шкурой. Оно стояло напротив камина, в котором сейчас ярко пылал огонь. Анлаф вытянул к огню ноги и неторопливо пил вино из высокого кубка. Рядом стоял наполовину опустошенный кувшин.
- Что ты хотел, Ивар? - в тоне отца проскользнуло легкое недовольство.
- Мне нужно кое-что тебе рассказать, отец, - обреченно произнес я.
Видимо что-то в моем голосе заставило его прислушаться. Он поставил кубок на пол, развернул ко мне кресло и окинул меня внимательным взглядом.
- Слушаю, - коротко бросил Анлаф.
Я собрался с духом и на одном дыхании выпалил:
- Отец, прости меня, я ошибся! Наши гости не имеют никакого отношения к Богам. Я не знаю, кто они, но точно не те, кого мы ждали.
После своей короткой тирады я упал на колени и разрыдался, как ребенок. А отец молчал. Кожей я чувствовал, как растет его гнев и недовольство. Но все так же стоял на коленях и не поднимал головы.
- Что ж, я подозревал нечто подобное, - наконец заговорил Анлаф. - Как и то, что ты бестолочь, неспособная сделать хоть что-то правильно. Знал это с того самого момента, как только увидел тебя маленького и окровавленного. Чувствовал, что из-за тебя весь мой род будет страдать. Ты бесполезен, надо было оставить тебя во льдах сразу после твоего рождения. Во всем виновата твоя мать, слабовольная женщина! - Анлаф принялся расхаживать по комнате, нарочно ступая громче обычного. Каждый его шаг совпадал с ударами моего сердца, создавая странную мелодию в моей пылающей голове.
- Прости меня, отец, - снова прошептал я. - Мы должны дать им уйти. Они не могут пострадать из-за моей ошибки. Я приму на себя гнев северян и добровольно взойду на костер...
Анлаф остановился. Я почувствовал на себе его внимательный взгляд. Наконец он произнес:
- Нет. Я не дам тебе опозорить мой род. Боги они или нет, все равно сгорят на костре, как того требует ритуал. Может все равно повезет.
- Но отец, ты не можешь так с ними поступить! - от негодования я вскочил на ноги и отбросив всякое подобострастие, продолжил, - А как же Рейна? Почему она должна страдать, если не является частью пророчества?
- Ой, да ты никак подружку себе присмотрел? - ядовито произнес отце, его лицо исказилось от гнева. - Ты - урод, думаешь на тебя посмотрит эта рыжеволосая девчонка? Наивный мальчик. Взгляни на себя и забудь о светлом будущем с рыжей подружкой. Ты слишком слаб, а слабые долго не живут. Она сгорит третьей и точка.
- Но отец... - начал я, но он остановил меня.
- Заткнись, мальчишка! Слышать тебя не желаю!
Анлаф хлопнул в ладоши и через несколько минут в комнату зашли его охранники Видар и Рагнар.
¬- Отведите Ивара в подвал и закройте там до тех пор, пока я не прикажу его выпустить! - скомандовал Анлаф.
Охранники, которые привыкли не задавать вопросов и молча исполнять приказы своего владыки, подхватили Ивара под руки и потащили к двери.
- Отец, ты еще пожалеешь о своем решении. Истинные Боги придут на нашу землю и на тебя падет их гнев, - прошептал Ивар, смотря на Анлафа остекленевшим взглядом.
По телу короля ледяных земель прошла дрожь. Именно поэтому он ненавидел сына. Он знал о его даре. Ребенок с детства владел этой особой и непонятной магией. Пока все его предсказания сбывались. Решительно помотав головой, Анлаф отбросил сомнения и пришел к выводу, что принял правильное решение. Завтра он принесет в жертву первого несчастного, который подходит на роль Бога. А пока можно еще выпить восхитительного вина и просто погреться у огня. Видят Боги, как он устал от вечного холода. Может быть через три дня все наконец изменится...