Все утро я сооружаю волок. Нахожу ветки попрочнее, срезаю две жерди. Кладу их на землю, сплетаю между ними короб из упругих прутьев, крепко обвязываю веревкой из крапивы. Потом делаю наплечное ярмо, оборачиваю лямки запасными рубахами. Тащить волок будет легче.
К полудню волок готов. Усаживаю Эмми в короб, закрепляю там же наши котомки. Раненая правая рука все еще саднит, я перевязываю ее чистым лоскутом. Не хочу, чтобы она разболелась еще сильнее. Обматываю ладони тряпьем.
И начинаю тащить. Волок подпрыгивает на кочках, но Эмми не жалуется, не хнычет и не ноет. Крепится изо всех сил, ни звука не издает.
Солнце нещадно палит. Безжалостно. По жаре думаются жестокие мысли.
Вот если бы Эмми убили вместо Па…
Вот если бы Эмми увели вместо Лу…
От Эмми никакого толку. Нет, не было и не будет.
Она меня тормозит. А время уходит.
Шепотки в голове. Шепотки в сердце. Шепотки в усталом теле.
Брось ее… брось… уходи одна. Пусть себе остается. Умрет так умрет, не бери в голову… От нее никакого толку… Думай про Лу… Вернись туда, где следы уходят в пустыню… Иди напрямую через Песчаное море… Чужаки поскакали туда… Если идти быстро, скоро нагонишь их…
Я вздрагиваю. Закрываю уши. Не хочу слушать всякие нашептывания. Ни за что не брошу Эмми. Приведу ее к Кривому ручью и оставлю с Марси.
Лу наказывал, чтобы я за ней присматривала. Вот найду его, скажу, что с Эмми все в порядке. Что я о ней заботилась, как и он.
Тяну волок. Думаю о том, где теперь Лу, скучает ли по мне. Я по нему скучаю, сил нет.
Мне его не хватает так, что все тело ноет. Как будто внутри и вокруг меня абсолютная пустота. Раньше ее заполнял Лу. Мы никогда не были поврозь, ни разу со дня нашего рождения. Даже до нашего рождения мы были вместе.
Пусть только попробуют тронуть его. Я их всех поубиваю, этих чужаков. Даже если они его не тронут, убью за то, что они его увели.
Плечи болят. Раненая рука ноет. Солнце палит. Стискиваю зубы, иду быстрее.
И чего это Эмми не хнычет? Не жалуется?
Вот я б на нее наорала!
И ненавидела бы черной ненавистью.
Я загоняю темные мысли подальше, в самые дальние уголки своей души, где их никто никогда не увидит.
А Эмми так и не плачет. И даже не стонет ни разу.
Пятый день. Полночь.
Мы лежим на земле, в небольшой ложбине возле тропы. Завернулись в накидки из собачьих шкур. Эмми уткнулась мне в бок, Нерон пристроился с другой стороны, спрятал клюв под крыло и заснул.
Теплая весенняя ночь. Легкий ветерок шевелит волосы у меня на лбу. Где-то завывает пес, откуда-то ему отвечает другой. Они далеко, нас не тронут. Беспокоиться не о чем.
Смотрю в небо. Там толпятся тысячи миллионов звезд. Нахожу Большую Медведицу. Малую Медведицу. Дракона. Полярную Звезду.
Думаю про Па. Вспоминаю, как он нам рассказывал, что наши судьбы начертаны среди звезд. И что он знает, как их прочесть.
А потом вспоминаю слова Лу.
Ты так до сих пор и не поняла? Это все в голове у Па. Одни выдумки. Ни в каких звездах ничего не написано. Нет великого плана. Мир просто такой, какой есть. Наши жизни идут своим чередом в этой богом забытой дыре. И так до самой смерти. А больше ничего и нет.
Па раскладывал свои прутики в святилище, произносил заклинания, вызывал дождь. Твердил, что прочел об этом среди звезд. Мол, звезды сказали, что дождь вот-вот начнется. Только дождя все не было.
Дождь пошел, когда Па умер. Слишком поздно. Значит, либо Па неправильно читал начертанное, либо звезды его обманывали.
А может, Па ничего среди звезд не читал, потому что там ничего не написано. И все его молитвы и заклинания были от отчаяния. Он просто хотел вызвать дождь, пусть даже и таким безумным способом.
Раньше я любила смотреть в ночное небо. Мечтала, что Па научит меня читать по звездам. Теперь они стали холодными и далекими.
Меня пробирает дрожь.
Наверняка Лу прав. Он всегда прав.
Среди звезд ничего не написано.
Это всего лишь огоньки в небе. Указывают путь в темноте.
И все же…
И все же.
Па знал о чужаках. Знал, что они придут за Лу. Еще до того, как я ему сказала.
Они здесь? Пришли?
Их не остановишь, Саба. Это конец.
И он знал, что умрет. Знал, что его история заканчивается.
Мое время вышло. Что случится потом, мне неведомо.
Если Па не мог читать по звездам, если звезды ничего не могут рассказать, то как он все это узнал?
Откуда?
КРИВОЙ РУЧЕЙ
Шестой день. Полдень.