Ответ убедил Линдау. Вновь воцарилась тишина.
– Значит так, ни у одного из присутствующих здесь нет больше никаких догадок, – заключил он, —ни домыслов по поводу замеченного Луалазье?
Янсон выждал паузу.
– …и не научным утверждениям Волона, – стуча костяшками пальцев о стол, закончил он про себя вслух.
– Ну ладно, – словно взбодрившись, Янсон продолжил, – я думаю, что можно разойтись. Всем желаю отдохнуть, и в семь часов завтрашнего дня мы должны продолжить работу. День здесь, как вы знаете, короток, – говорил он, задвигая стул-кушетку.
– Здесь на Марсе, продолжительность рабочих суток составит двадцать три часа. Но потому, как мы начали работать поздно, в дальнейшем рабочий порядок будет таков: подъем в шесть утра и работаем до пятнадцати. Все, пока все. Всем по каютам, спокойного отдыха!
– Джоанн, можно я вас задержу? Ненадолго, – Ястребов остановил девушку.
Удаляясь из камбуза, Луалазье задумался. Он пытался восстановить в голове картинку, увиденную вдали на поверхности Марса, но ничего отчетливого он вообразить не мог, но был спокоен, что не сошел с ума. Доминик не заметил, как Линдау пропустила его вперед.
– Джоанн, – Ястребов сократил перед третьим пилотом расстояние, когда другие члены экипажа вышли из отсека, – я хотел спросить, пусть вопрос не кажется странным, но что бы вы сказали о… о Луалазье?
Андрей неожиданно для себя сменил тему. На самом деле ему совершенно не было интересно, что думает Линдау об итальянце. Он просто хотел побыть наедине с девушкой. И если не будет робок, то откроется ей в этот момент. Ему хотелось побыть с кем-то, с кем можно быть более откровенным в эти минуты.
Линдау была удивлена.
– Луалазье?! – она не знала, что ответить. – Ну, я думаю, что нам скоро понадобятся его знания.
– И ваши, – Ястребов едва сдерживал свои чувства, как всегда, не решаясь открыться.
– Мои?.. – не понимала она.
– Ну да! – воскликнул он и продолжал. – Вы же психолог, Джоанн, вы должны уметь общаться с людьми, даже с представителями иной цивилизации.
– Андрей… – девушка после недолгого молчания и глядя в его глаза, стала понимать, что он от нее хочет. – Андрей…
Линдау говорила умиляющим голосом и прикоснулась ладонью к его щеке.
– Ведь вы же совсем не знаете меня.
– Что?.. – Андрей понял, что притворяться уже не было смысла. – Вы помолвлены?
Скрывать свои чувства было бессмысленно, но также далее быть откровенным астронавт не желал вопреки всему желанию. Быть отвергнутым – считалось для него худшим из насмешек, и он желал найти истину, перед тем как сделать признание.
– Я догадываюсь. Но за два года все может измениться, Джоанн. Я был в армии, и после года службы одному моему товарищу пришло послание от его подружки. Там говорилось, что она не может его больше ждать и выходит замуж за другого. Он вроде как был его соседом по парте… в школе…
Джоанна внимательно выслушала Ястребова. Она не знала, как успокоить новоявленного поклонника.
– Послушайте, Андрей, вы меня намного старше.
– И вы хотите этим сказать, что я старик? – не сдавался Ястребов.
– Нет, что вы.
Линдау отчего-то вдруг боялась смотреть прямо в лицо русскому. Но и просто оставить его одного со своими мыслями не решалась, так как понимала, что разговор еще не закончен. Конечно, она могла доложить командиру о домогательствах одного из членов экипажа, такое могло произойти в длительном полете, но, с другой стороны, ей было отчего-то жаль Ястребова, как и Луазье. «Почему только спустя четыре месяца он говорит ей о своих чувствах, почему не сказал раньше? Быть может, это просто минутная слабость?» – гадала Джоанна.
Джоанна Алекс Аттиан Линдау родилась шестого ноября в 2054 году.
Окончила колледж и затем поступила в калифорнийский университет. Для будущей работы в космонавтике ее отправили на фельдшерские курсы в Москву, где она там прожила год. Со многими, с кем училась, сдружилась, и в России у нее осталось много ребят и подруг. Но жениха она выбрала там, где родилась, в Южной Калифорнии. Его имя было Карл. Он предприниматель, и у него свой деловой проект. Руку и сердце он предложил Джоанне буквально за три дня до отлета в космос. Линдау вспомнила тот день, ставший для нее очень памятным.
На календаре 26 марта 2079 года.
На радость астронавтам международного космического полета на отдаленные расстояния, которым выдался курс на Марс, движение полотна межнационального флага, установленного за шесть метров от лагеря, уже не менялось. Со временем Ястребову даже становилось спокойнее, его мысли об урагане не подтвердились. Лишь юго-восточнее в Протоке Кулиса по данным метеозонда, который витал по орбите планеты, что-то, походившее на земные бури, не прекращалось. Однако Ястребову не нравилась местная фауна, все здесь слишком спокойно!