– Но это же было. Ты сама это видела?!
Не останавливался Ястребов, интригуя девушку, а сам хотел уже признаться, сказать, что как, казалось ему, разрушило бы их немой разговор: «Ты мне сегодня снилась, Джоанн…» – готовилось в его голове.
– Видела. Но что это? Тень объекта? Местный мираж? Андрей… – «Ого, пошла официальная тема…», – мы доверяем только приборам или нашей технике, а они не дали нам никаких основных подтверждений, кроме как того, что жизнь на Марсе была и возможно есть.
– Но что можно сказать о настоящей жизни?
Ястребов с трудом находил нужные слова, для того чтобы задержать ее.
– Настоящее, то, Андрей Эдуардович, что мы вот так просто не можем выйти наружу, иначе нас всех ожидает гибель.
Острое заключение коллеги отбило у Ястребова желание для новых вопросов. Русский пилот ничего не ответил, и девушка пожелала ему спокойной ночи. Она скрылась за раздвинутой дверью, оставив молодого человека в одиночестве.
Солнце до того, как полностью скрылось за горизонт, открыв бесформенный лик луны, так и не показав его в облаках пыли. Сейчас круг Деймоса при наступлении полной ночи возвеличился над безжизненным пространством «бурой» пустыни, короновав себя, наконец, над планетой. 3 апреля здесь считается самым коротким днем.
Осадки пыли и песка почти полностью скрыли тело Янсона. Майкл лежал неподвижно. Прошло около двадцати пяти минут, после того как он покинул корабль.
– Юнкер, не спать! – крикнул Ястребов, появившись на пороге рубки. Доминик Луалазье сладко посапывал в кресле оператора второго помощника капитана. Русский решил пошутить над итальянцем, застав того в нарушающем дисциплину состоянии дежурного по рубке.
– Черт… – внезапно Ястребов подскочил к локатору сейсмографа.
– Что, что случилось?! – Луалазье, вскочил на кресле.
– Объявляй тревогу! Дом, готовь шлюзовую камеру, я буду выходить наружу… – Ястребов реагировал моментально.
– Что случилось, Андрей?! – вскочил за русским Луалазье, готовым покинуть вслед за ним пост.
Ястребов остановился на пороге, повернулся, не дав опрометчивости пуститься вслед за Янсоном. Он, пристально посмотрел на итальянца, поразмыслив. Самоуспокоение ему давалось с трудом. Вновь овладев собой, он вернулся в рубку, по-дружески похлопал коллегу по плечу, указав на экран.
– Красный сигнал, – указал он на горевший маленький кружочек на краю панели локатора, – означает бурю высшей степени.
Луалазье, выполняя деятельность оператора связи, принялся лихорадочно трепать префингеры.
– Янсон, Янсон, вызывает «Полярис». Янсон, ты меня слышишь? Майкл… прием…
Ответа не следовало.
Ястребов не мог больше задерживаться ни одной минуты. Он не мог оставаться в рубке. Луалазье не давал Ястребову никакой надежды. В динамике были слышимы только шорох и треск. Янсон молчал.
Спустя некоторое время. В полутьме. На фоне скоплений миллиарда звезд и ночной пустыни два человека, ухватив тело Янсона, тащили к люку межпланетного корабля.
Аппарата для поддержания жизнеобеспечения астронавтов для таких случаев не предусматривался, поэтому командира разместили на больничной кушетке в каюте изолирования. Она располагалась в районе лаборатории Линдау. Биолог выполняла функции фельдшера. Она дала Янсону несколько таблеток и следила за его состоянием как могла.
В помещение вошли остальные члены экипажа.
– Он жив, ему нужен покой, – сказала Джоанна.
В ее взгляде угадывалось беспокойство.
– У него высокое давление. Я сделала ему укол. Думаю, ему станет легче. У него тепловой шок, поэтому ему нужен отдых.
– Он будет жить?
Голос Волона был взволнованным, Джоанна посмотрела на него, потом посмотрела на остальных. Ее глаза казались очень печальными. Она вновь повернулась к пострадавшему.
– Не знаю, – сказала она едва слышимым голосом, – ему должно повезти, так как он успел включить шлем, и атрофиоз мозговых клеток прошел неокончательно.
– Ну, хорошо. Ну, в общем, я думаю так. Нам надо собраться на кухне и подумать, что делать дальше, – произнес Ястребов.
Оставшись в столовой, Ястребов не заметил, как заснул.
Проснувшись, он провел ладонью по лицу, морщась от яркого света лампы. Он был один, как и ожидал, на камбузе никого не было, все давно ушли спать. Ястребов вспомнил, что уже после отбоя он вновь посетил лежащего без сознания Янсона и зашел на кухню, чтобы что-нибудь выпить. Сев за стол, он задумался над чередой прошедших дней. Прикрыв глаза, быстро уснул. Ему снился сон, ничем не отличающийся от остальных.
Розовый туман с витающим в нем мелкозернистым песком, движущиеся горы, раздвоение Солнца, жонглирование Ястребовым миниатюрными лунами Марса.