Внезапно кочки закончились, под ногами оказалась твердая шершавая поверхность. Дорога!
— Все, малыш, дальше пойдем веселее.
Идти по дороге, если держаться ближе к середине, было легко. В центре покрытие неплохо сохранилось, а вот края словно обглодало неведомое чудище. По обочинам лежали ржавые железяки.
Некоторые фантазеры утверждали, что до парусных транспортов существовали автомобили и люди на них ездили. Малой относился к легендам скептически, да и мало кто верил верил этим россказням. Как и зачем гонять гору железа по дорогам? Человеку и в голову не придет лезть в ящик, где не уследить за окружающим пространством. Да как вообще поверить в то, что тяжелые неповоротливые страшилища могли ездить? Ветер бы их не сдвинул, сколько не старайся. Котла тоже не было видно. А поршеньки в моторах совсем крохотные по сравнению с подобными деталями для Генератора, что впрок ковал Старый.
В итоге, осталось всего две версии. Одни Знающие говорили, что когда-то внутри автомобилей люди прятались от хищников. Другие — что таковы были жилища древних. Малой разделял точку зрения последних. Где-то кто-то сделал уютные домики и установил вдоль дороги. Ведь по ней удобно ходить и ездить. А так… Кто теперь разберет, что было давным-давно? И кому это нужно-то?
Внутри ржавых остовов Искатели частенько находили разные вещи. Полезные и нужные вещи. Они находили многое, в том числе и смерть. Скорее, она сама находила Искателей, притворяясь то оборотнем, то миной-ловушкой…
Малой шмыгнул носом:
— Квач, а почему мы серебром стреляем?
— Оборотни серебра боятся, вот почему. Обычной пулей не возьмешь. Так в книгах записано.
На самом деле, Малой случайно прочел в одной рукописи, что оборотням безразлично из какого металла пули. Из свинца они выходили тяжелыми и делать их получалось легко. Но, к сожалению, металла этого не было. Приходилось снаряжать патроны всем, что можно найти. Из-за проблем с зарядами возникли перебои с продовольствием. Территория жила впроголодь, с трудом отбиваясь от зверья.
Много позже, в дальнем нежилом бункере, обнаружилось множество коробок со жгучей жидкостью, от которой одежда превращалась в лохмотья. Точнее, про них знали, но никто туда долго не заходил. Кому и зачем вдруг понадобилась коробка — неизвестно, но тогда и обнаружилось, что там много свинца. Люди смогли, наконец, отлить приличные боеприпасы.
Но все хорошее кончается, и коробки, из которых доставали свинцовые пластинки, кончились: пули требовались постоянно. Какое-то время Искатели добывали коробки, но то был мизер.
Когда свинец кончился, пробовали плавить то, что находили. Да вот почти ничего не осталось. Алюминий целиком уходил на изготовление новых поршни для Генератора, да и легкий слишком это металл: совсем уж невесомые заряды получались. Как горох.
В те нелегкие годы Охотники очень ценили свинец и меняли его на десять стандартных кусков еды к одной горсти. Так было до тех пор, пока в развалинах рядом с Территорией не нашли железную комнату. Внутри оказалось много черного и желтого металла. Желтого, правда, несколько брусков, зато черного намного больше.
Перышко обозвал черный металл серебром и даже показал, из-за чего. Оказывается, если его потереть, то поверхность начинает сверкать — становится серебристой. Вот потому и металл назвали серебром.
Желтый, к слову, тоже годился на пули, но его оставили на потом. Не имело пока смысла возиться с ним: черный металл был не в кирпичах, а в кружочках с картинками и цифрами, различными на плоскостях. И считать удобно получалось: один кружок — одна пуля. Плавился металл довольно быстро, а пули выходили чуть легче свинцовых.
В рукописи было, что некто Колченогий тогда сказку про оборотней вспомнил. Не о тех, что бегали вокруг Территории, а про страшных зверей, в которых превращались люди при полной Луне. Страшная сказка, но красивая. Это было немыслимо давно… Еще до того, как Желтоглазка обнаружила на руке разрастающееся пятно пластикового перламутра. Малого тогда в рассказах впечатляли не оборотни, а сама Луна. Да и не только его. Много раз потом стариков пытали, как она выглядит, почему бывает полной и прочие вещи. Но старики смогли пересказать только то, что рассказывали им их отцы. Потому, оборотни остались в памяти только как боящиеся серебра, поклонники Луны. А Луна представлялась прожектором, таким, как у главных ворот, только больше.