Почтарь уверенно проскочил между препятствиями и вырулил на дорогу. Он оглянулся на Стену и тут же сосредоточился: начиналась Великая Степь.
Сердце громко застучало, лоб покрылся испариной, стальные пальцы непроизвольно вцепились в рычаги. Из плеч, как всегда происходило в моменты опасности, вылезли шипы. Заостренные, блестящие, они все же не были стальными, как пальцы. Шипы состояли из армированной сталью кости и еще чего-то непонятного. Материал прочный, способный разодрать металлический лист, как кусок пластика. Когда вылезали шипы, то приходилось быть очень осторожным, чтобы ничего не зацепить.
Затем Почтарь почувствовал, как его накрыла скорость. Тучи ползли по небу еле-еле, а фургон замедлился. Ветер лениво треплет флажок на шесте. Теперь удалось рассмотреть, как под самыми тучами разворачивалась вереница пчел. Похоже, охотились — нехотя опускаясь к земле, выплевывали голубые молнии разрядов. Скорость сегодня оказалась выше, чем обычно: можно было даже рассмотреть лопасти винтов.
Все, Почтарь ощутил, что он быстр, собран. Что дик и способен потягаться со зверьем на равных, и что смерти за ним не угнаться.
Енот сидел на дороге, поджидая добычу. Едва фургон оказался в зоне обстрела, он подтянул сегменты своих хвостов и выбросил заряды. Не слишком хорошо прицелился, как машинально отметил Почтарь: бомбы можно было взять, двигаясь по плавной дуге. И времени прикинуть траекторию оставалось полно.
Не пришлось даже уходить с трассы, бомбы прошли между колес. Енот в бессильной злобе вращал гусеницами, разворачиваясь на месте, но на второй выстрел у него не будет ни времени, ни зарядов. Почтарь хохотнул и, чтобы подразнить оборотня, швырнул в броню камень. И, конечно, чуть не поплатился за излишнюю самоуверенность: у обочины вспучилась улитка и швырнула ком огня. За ним второй — повыше. Клешни раскрылись, ожидая принять поджаренную добычу.
Почтарь повернул парус и швырнул аварийный якорь. Резкий поворот поставил фургон на два колеса, но зато позволил избежать встречи с шаровой молнией. С трудом удержавшись на палубе, почтарь рубанул канат якоря. Платформа содрогнулась и встав на колеса. Теперь фургон несся по Степи, подпрыгивая на кочках. Перекинув парус, Почтарь проскочил за уткнувшимся носом в холм грузовиком. Фургон заскользил юзом, разворачиваясь, а вторая молния угодила в ржавую кабину трака и с оглушительным грохотом взорвалась. Серые тучи на миг подсветились, вызывая воспоминания о луче.
Почтарь осторожно повел фургон. Он поколебался, но решил, что холмы лучше обойти слева. Улиток, как правило, больше чем на пару зарядов не хватало, но кто знает… Рисковать не стоило.
Наглая змея взвилась в воздух, пытаясь запрыгнуть на платформу. Почтарь подставил плечо. Змея оказалась довольно тяжелой: два головных сегмента шипами буквально размололо. По плечу поползла успокаивающая смазка. За оставшиеся до взрыва несколько секунд почтарь выдавил немного смазки себе на руки и отшвырнул останки. За кормой фургона громыхнул взрыв. Фургон качнуло: сердце у змеи хоть и небольшое, но мощное.
Змеиная смазка пришлась очень кстати. Свежая, теплая, она стала бальзамом для стальных суставов. Ни из каких крыс такой не надавишь. Теперь даже пластик будет нарастать гораздо быстрее.
Орел камнем рухнул с небес, воткнувшись в платформу.
— Черт бы тебя!
Почтарь подхватил стальной прут и, на миг обернувшись, воткнул его рядом с птицей за мгновение до того, как она раскинула крылья. Тут главное, не дать ей раскрутиться. Плохо, конечно, что надо отвлекаться от управления, но лучше так, чем в передок, куда толком и не доберешься. А уж если бы раскрутился…
Орел вздрагивал, тянуло гарью. Почтарь быстро обернулся. Птицу прочно заклинил прут, крыло бессильно скребло режущей кромкой по стали. Как только стихнет звук, придется очень быстро поворачиваться, иначе фургон может сгореть. И руки пожгет, если замешкаешься и вовремя не выдернешь дурную птицу.
Скрежет прекратился очень даже вовремя. Удерживая тягу ногой, Почтарь откинулся на спину, схватил птицу за стабилизатор и выпрямляясь, сходу метнул ее вперед, в примеченную за миг до этого морду волка. Тот уже как раз разинул клюв и прочно прилип щупальцами к асфальту, готовясь к нападению. Двое собратьев ждали добычу справа и слева. Орел загорелся, обжигая оборотню морду. Тот вскинул к клюву щупальца, будто в восторге, а затем сжался в шар. Через мгновение фургон ударил зверя окованным сталью передком.