Её удары, похоже, доставляли ему некоторое неудобство, но не больше, чем укусы комара — человеку. Изредка он отмахивался от назойливого Ангела своими огромными щупальцами, напоминающими осьминожьи, но Габриэль легко ускользала от этих смертельных объятий.
На остальных же он и вовсе не обращал никакого внимания. Где-то внизу, у его ног, беспрестанно атаковала Смерть, вооружённая боевой косой; рядом с ней орудовала двумя клинками Шанталь. Чуть поодаль Валентин, Дмитрий, Сонни и Рихард отправляли во Врага радужные сферы одну за другой — но и они не причиняли ему никакого вреда.
Искажённый продолжал медленно, но уверенно двигаться в сторону Истока, а я понимал, что он имел в виду, когда говорил о том, что мы бессильны. Мы и правда были бессильны.
Но, думал я с какой-то отчаянной радостью в груди, кое на что мы ещё способны. То, что я чувствовал сейчас, казалось мне сродни чувствам японских камикадзе, направлявших свои самолёты на корабли врага: смертельное торжество. С другой стороны, думал я, что-то похожее, должно быть, чувствовали во время Великой Отечественной Войны бойцы крошечных гарнизонов и городков, которые знали: бессмысленно ждать подкрепления. Нужно сражаться, сражаться так, чтобы умереть не напрасно. Защита родной земли становилась для этих людей смыслом жизни, и я не мог не отдавать им должное.
Нам, как и им, некуда было отступать, и неоткуда ждать помощи.
Я ненавидел войну, всегда ненавидел. Но то ни с чем не сравнимое чувство, что я ощущал теперь, делало одинаково бессмысленной любую ненависть и любовь, страх и бесстрашие, жизнь и смерть. Мы пошли ва-банк в заведомо проигрышной партии, а значит, теперь уже всё равно. Нам не победить — но пусть тогда мы погибнем, как настоящие Войны!
«Каратель» в моей стальной рукавице гудел от предвкушения битвы. Я поднял двуручник над головой и взревел — почти так же, как ревел Искажённый в разваливающейся иллюзии Тадж-бека.
— Это мой Мир, — слышишь ты, отродье?! Мой Мир!
Гигант услышал меня. Безликая морда титанических размеров повернулась в мою сторону. Чудовище издало яростный вопль, казалось, сотрясший Потусторонье до основания. Я ответил ему столь же яростным криком и кинулся в атаку…
…
…но совершенно неожиданно уткнулся в ледяную белизну пространства Первого и, отлетев назад, нелепо растянулся на полу.
— Погоди, Гермес, ещё успеешь.
Всё ещё не понимая, что произошло, я обернулся и удивлённо воззрился на Первого, по обыкновению полулежащего на своём кресле-троне. Он улыбался.
— Ты всегда был очень забавным, Гермес. Мне будет этого недоставать.
— Че… чего?
— Твоих выкрутас, — пояснил Великий Магистр и весело рассмеялся: — Ну-ну, не сердись. Я понял, что ты имел в виду. Просто решил не упускать шанса посмеяться над тобой, прости.
— Что за чушь, Первый?! Там битва! Я должен быть там!
Он тяжело вздохнул и махнул рукой:
— Да Радуга с ней, с битвой. Осталось недолго. Я просто… хотел сказать тебе кое-что очень важное. Понимаешь, Гермес? Важное.
— И что же?.. — я перевёл дух. Первый смотрел на меня, и, Преисподняя забери, это был очень странный взгляд.
— Я обманул тебя.
— Можно подумать, впервые. И что?
— Нет, ты не понял, — немигающий взор золотых глаз придавал его облику что-то змеиное. Или драконье: — Ты не понял, Второй, но ты должен, должен понять. Понимаешь, Второй, ты - Воин, а я - Исследователь. У нас с тобой разные подходы к делу, но различия между нами на этом не заканчиваются. Да что там я, — ты отличаешься от всех Перворождённых. А всё потому, что тебе довелось пожить среди людей, и не Духом, а человеком. Послушай… Всё дело в Сонни. Он — единственное, чего я не смог разгадать. Точнее, не так. Ты знаешь, кем был его отец, это знают все, кто должен знать. Вот что важно. Понимаешь? Его будущее. Но… Прости за сумбур, я немного взволнован. Ты, я думаю, понял, что Проект не так прост. Что его целью с самого начала было вовсе не уничтожение Искажённого. Ты же это понял, правда? Невозможно за неделю создать из вчерашних людей совершенных Воинов, нацеленных на уничтожение подобного Врага. Невозможно, да. Поэтому с самого начала, с момента закладки Проекта я знал, как буду действовать в случае рождения нового Искажённого. Я целиком и полностью посвятил себя исследованиям, и в итоге разгадал принцип высвобождения Энергии из пустоты. Помнишь? Пустотное вещество, структурно — это деактивированная, спящая Энергия. Я рассказывал тебе об этом тогда, в Межмирье. Ты… ты понимаешь, что это значит? Нет, ты подумай. Подумай: весь наш Мир по мощности эквивалентен миллионам, миллиардам Архистратигов. А значит, Искажённый нам вроде бы и не помеха. Так? Так. Но для того, чтобы уничтожить его, нужен активатор и проводник. Некто, кто сможет не просто пробудить спящую Энергию, но и пропустить её через себя, сосредоточив на Искажённом. В результате случится примерно то же самое, что и в битве Архистратига с первым Искажённым: создание энергосферы такого масштаба мгновенно сожмёт пространство-время на выбранном участке до размеров теннисного мяча, после чего перегруженная энергосфера взорвётся, не оставив ничего ни от Искажённого, ни от активатора.
Я молчал. Я знал, к чему он ведёт, я ведь не идиот. Я давно понял, что он замыслил что-то… безумное. Как там было? «Отчаянные времена требуют отчаянных мер», да?
— Но, объективно говоря, среди нас нет Духа, способного пропустить через себя количество энергии, равное или хотя бы близкое к тому, которое пропустил через себя Архистратиг, — продолжил Первый. — Вот почему это — моя задача. Моя участь. Моя, как Старейшего Духа, как Сильнейшего Духа. Как Хозяина Пустоты. Не сомневайся, я полностью отдаю себе отчёт в своих действиях. После того, как Искажённый будет уничтожен, я перестану существовать вместе с ним, не выдержав количества пропущенной через меня Энергии. Орден Радуги лишится главы, но ненадолго: ты займёшь моё место, как я и говорил. И вот тогда-то Проект заработает на полную мощность, ведь ему ничто не будет мешать. Твоя задача отныне заключается в том, чтобы помочь потенциалу, заложенному в Сонни, преодолеть ту черту, за которой ему уже не будет нужна наша помощь. Его ждёт большое будущее, а вместе с ним и всех Духов. Запомни это, Гермес. И не смей препятствовать мне, у тебя всё равно ничего не выйдет. Просто прими происходящее, как данность. Я продумал всё до мелочей, и теперь я всего лишь выполняю свою последнюю функцию, свой долг перед вами, перед Орденом, перед нашим Миром, перед Истоком. С момента моего развоплощения титул Хозяина Пустоты переходит к тебе. Что касается Ордена Радуги… Честно говоря, я не знаю, что его ждёт. Возможно, он себя исчерпал. Возможно, Духам нужно пересмотреть их взгляды на жизнь, и тогда, в новом мире Ордену Радуги не найдётся места… Но не беспокойся об этом раньше времени. История рассудит всех нас. Проект запущен, Конец Эпохи начинается сейчас. Да! Чуть не забыл. Все свои выкладки по Субстанциям и веществам я заложил в Датацентр Ордена. В Мирах существует множество невероятных вещей, о которых мы пока ещё ничего не знаем, так что мои исследования должны быть продолжены. Ведь мы — старшая раса, Гермес. И для нас, как для старшей расы, не знать особенностей вверенных нам Миров… неправильно, не так ли?