В этот момент раздался резкий звон. Ффлеуддур удивленно заморгал. Одна из струн его арфы лопнула.
— Извините меня, — сказал он и пошел осмотреть свой инструмент.
— Ничего подобного здесь не написано! — воскликнула Эйлонви. — Я могу прочесть кое-что. Видишь, надпись начинается около рукояти и идет, обвиваясь, как плющ, по всей длине ножен. Он не умеет их читать. В начале здесь написано «Дирнвин». Я не знаю, что это — имя меча или короля. О да, это название меча! Вот опять понятно:
ВЫТАСКИВАЙ ДИРНВИН ТОЛЬКО ТОТ, КТО КОРОЛЕВСКОЙ КРОВИ, ЧТОБЫ ПРАВИТЬ, БОРОТЬСЯ…
— Что-то в этом роде, — продолжала Эйлонви. — Надпись еле видна, не могу различить. Буквы стерлись… Нет, это странно. Они не стерлись, их соскребли! Они, должно быть, глубоко были врезаны в сталь, потому что след все равно остался. Но я могу прочесть сохранившееся… Ой, это слово похоже на «смерть», — забормотала она что-то непонятное. — Не очень-то весело… — Она содрогнулась.
— Позволь мне вынуть его из ножен, — опять стал настаивать Тарен. — Ведь должно быть что-то написано на клинке.
— Нет, — отрезала Эйлонви, — я же сказала тебе, что на нем есть запретный знак силы, так же как и на колдовских вещах Акрен.
— Но Акрен больше не может повелевать тобой.
— Это не Акрен, — ответила Эйлонви. — Я только сказала, что у нее были вещи с таким же знаком. А это более сильные чары, чем те, что могла сотворить она. Я в этом уверена. И не осмелюсь вытащить его. Тебе тоже не собираюсь позволять этого. Тем более что там сказано: «кто королевской крови», и вовсе не упоминается Помощник Сторожа Свиньи. Ни словечком.
— Откуда ты знаешь, что во мне нет королевской крови? — сердито спросил Тарен. — Я же не был рожден Помощником Сторожа Свиньи! Кто знает, может, мой отец был королем? В историях, описанных в «Книге Трех», такое случается сплошь и рядом.
— Никогда не слышала о «Книге Трех», — сказала Эйлонви. — Но во-первых, я не думаю, что достаточно быть сыном короля или даже королем. В Древних Письменах то, что я перевожу как «королевская кровь» значит нечто другое. Как бы тебе объяснить? Ну, не просто королевский титул или королевские родичи. Их любой может иметь. Это означает… о, не могу, не умею! Это нечто особенное. И мне кажется, если бы это было у тебя, ты бы знал наверняка. Этого нельзя хотеть, знать или не знать. Оно существует само по себе или же нет.
— Конечно, — сказал Тарен, обиженный и обозленный путаными объяснениями девушки, — ты точно знаешь, что у меня этого нет и быть не может!
— Я не хотела тебя обидеть, — быстро сказала Эйлонви. — Я уверена, что ты замечательный Помощник Сторожа Свиньи. Я даже думаю, что ты самый приятный человек из всех, кого я встречала в жизни. Именно поэтому мне запрещено давать тебе меч, и все тут.
— Тогда что ты с ним станешь делать?
— Хранить его, естественно. Я не собираюсь кидать его в колодец.
Тарен фыркнул:
— Ну и картинка — малышка тащит меч!
— Я не малышка, — обиделась Эйлонви. — В давние времена девушки бились бок о бок с мужчинами. Их так и называли — Девы Меча.
— Сейчас не давние времена, — сказал Тарен. — В нынешнее время девочки играют не с мечами, а с куклами.
Эйлонви с кулаками кинулась на Тарена. Но тут между ними ввернулся Ффлеуддур Ффлам.
— Ну-ка, — прикрикнул бард, — прекратите перебранку! Не время сейчас.
Большим ключом он спокойно прокрутил деревянный колок, натягивая потуже только что прилаженную к арфе струну.
Эйлонви, не остывшая от спора с Тареном, выплеснула свое раздражение на Ффлеуддура:
— А надпись на мече вовсе не то обозначала. В ней ни слова не было о каком-то гневе. Хороший же ты бард, если не умеешь прочесть даже надпись на волшебном мече!
— Видишь ли, — замялся Ффлеуддур, — на самом деле я не совсем бард.
— Не знала, что бывают невсамделишные барды! — подняла брови Эйлонви.
— Да, как видишь, — вздохнул Ффлеуддур. — Перед тобой не бард, а король.
— Король? — опешил Тарен. — О, сир… — Он стремительно преклонил перед Ффламом колено.
— Только не это, — вытянул обе ладони Ффлеуддур. — Не надо. Я хотел бы все забыть.
Тарен и Эйлонви ничего не могли понять и растерянно умолкли.
— Где же ваше королевство? — спросила наконец Эйлонви.
— В нескольких днях пути на восток от Каер Датил, — сказал Ффлеуддур. — Это обширное владение…
Снова раздался звук лопнувшей струны.
— Что за напасть? — воскликнул бард. — Еще две струны оборвались. Так и знал. Да, о чем я?.. Вообще-то, королевство мое незначительное, маленькое. К тому же унылое и мрачное. Поэтому я и отказался от него. Я всегда любил петь и сочинять песни и бродить по свету. Этим я и решил заняться, перестав быть всамделишным, как говорит Эйлонви, королем.