Бли-и-и-ин. А это как понимать? За калиткой, одетый в белоснежный фрак, с сорочкой густого фиолетового цвета, с туго накрахмаленной манишкой стоял… Отец моей супруги. Тот мужичок, долговязый тип с безумным взглядом выпученных глаз, всклокоченными седыми волосами, что любимая показывала мне на фотографиях. Да что за чертовщина вокруг творится? Уже было потянулся поздороваться, уже готовились сорваться с губ приветственные банальности, как встречающий повел себя вовсе уж неправильно. Прижатая к боку и согнутая в локте правая рука, указывающая на виднеющийся вдали дом, легкий поклон — все указывало на то, что меня тупо просят не задерживаться, а топать в дом. И все без единого слова.
Хмыкнув, постоянно оглядываясь на следующего за мной молчуна, дошел до темнеющего окнами трехэтажного особняка из красного кирпича. Поднялся на крыльцо, только потянулся к ручке, как папенька опередил меня, открыл дверь и первым вошел в полутемный холл. Скинув ботинки и надев предложенные мягкие, войлочные тапочки, подошел к двустворчатой двери, возле которой, в приглашающей войти позе, стоял супругин отец. Пожав плечами, зашел в дверь.
В темной комнате, прямо перед дверями высился массивный стол, с ножками-колоннами и толстенной столешницей. На столе, освещая небольшое пространство перед собой, стоял включенный ноутбук. Пошарив по ближайшей стене в поисках выключателя, и не найдя его, подумал чуток, и, уселся в кресло, пододвинув ноутбук к себе. А что еще оставалось делать, если к этому действию прямо подталкивали.
И тут же пожалел об этом. Слова в открытом документе побежали, поплыли от навернувшихся на глазах слез.
«Приказ», «ввиду невозможности продолжать», «в кратчайшие сроки», «передать всю имеющуюся документацию…», «освободить от занимаемой должности» и моя фамилия.
Вот и все… Вот и кончилось теплое лето…
Зажмурив глаза, сделал глубокий выдох. Что, и из-за этого меня надо было вызывать, чтобы поиздеваться, да? Хотел уже закрыть ноутбук, с силой бахнув крышкой, как вдруг…
Челюсть медленно поехала вниз, когда увидел продолжение написанного: «и назначить на должность вице-президента корпорации…», «определить обязанности в…», «установить оклад…» и «дата, подпись, фамилия». В голове звучно бахнуло, шарнирчики не выдержали и челюсть, отвалившись и скользнув по груди, свалилась куда-то под стол.
А вокруг… Мгновенно закрыл глаза от залившего огромный зал ярчайшего света.
Проморгавшись, потихоньку приоткрыл сначала правый, потом левый глаз… Только что вернувшаяся на место челюсть улетела на уже знакомое место. Под стол. В зале, рядом с длиннющим столом, на котором высились разномастные бутылки, громоздились тарелки, чашки, вазы с различными вкусностями, бликовали в лучах ламп хрустальные фужеры; стояли…
Протер глаза. Нет, не исчезли, а все так же стояли и заливисто хохотали… Евгений Владимирович, мой шеф, моя любимая супруга и теща. Шозанах? И ведь никто из них объяснить ничего не пытается, а только ржут громогласно и тыкают в меня пальцами. Голова моя, естественно, никаких дельных мыслей не предлагала. Один только раз, громыхнув синапсами, выкатила вариант с нашествием инопланетян и тотальным мозговым контролем землян… Отверг такую версию, тем более, что Евгений Владимирович подошел ко мне и протянул руку: «Ну что, вновь назначенный вице-президент, и еще не назначенный зять, будем знакомиться по новой?»
В полном обалдении повернулся на звук скрипнувшей двери. В комнату вошел тот высокий тип во фраке, толкая перед собой никелированную тележку.
«Так это же отец…», — но, перебив меня, Евгений Владимирович пояснил, — «да нет, никакой он не отец, реальный папа я, а он — всего лишь Роман Вольдемарович Гладкий, мой верный друг и мажордом. Да, просто мы тебя подколоть решили, и все придумала она, — шеф развернулся и показал на мою супругу, — Это все она придумала, она, прости нас… — с надрывом произнес шеф и зашелся в приступе смеха.
Просмеявшись, подошел к теще, приобнял её и продолжил: «А с этой тетенькой, вернее — маменькой, мы хотели в октябре тебе все рассказать, но вот эта вот девушка, — второй рукой шеф обнял мою супругу, — Отговорила нас. Хотела как поинтереснее все устроить, и вишь ты, все устроилось самым романтичным образом! Итак, предлагаю выпить за нашу новую семью! И поздравить кое-кого с назначением на новую должность, — Евгений Владимирович выхватил из недр заваленного яствами стола пузатый графин, в котором плескалась чайного цвета жидкость, и небольшую бутылку темного стекла. Посмотрел оба сосуда на просвет, почмокал губами: «Ну`с, радуйте наши души!» и разлил жидкости по бокалам и фужерам. Дитям — мороженое, бабе — цветы: женщинам — игристое вино, нам — тягучий и ароматный коньяк.