Про то, что шеф не был женат и детишками не обременен, сообщила та же секретарша, тайком пролистав личное дело в бухгалтерии. Сопоставив все это, приплюсовав фотографию, которая стояла в золоченной рамке на столе у шефа, и на которой не было ни его, ни женщины, ни пары-тройки детишек, зато была фотография вывалившего пузо, жутко жирного, вальяжного персидского кота самой вульгарной наружности, пришли к выводу: шеф — не женат.
Значит, что? Значит, шеф заболел «Хрониками Арфении». Значит, шефу вдарило по самолюбию наша последняя попытка отгадать пазл в часовне. Значит, значит, значит…
4 октября
Сидел и пялился на скриншот комнатки с квестом. Наделал таких скринов штук с двадцать, под разными углами и с разных ракурсов. Бился уже с час, и так прикидывая, и эдак. В это время по телевизору плешивый тип с физиономией уголовника со стажем вещал, что рыба очень полезна для мозгов, так как содержит фосфор и тряс в экран тушкой минтая без головы. Бред. Тут же мелькнула мысль: «Свежие мозги!»
Стелясь перед супругой мелким бесом, уговорил её попробовать отгадать этот, не побоюсь этого слова — мозгодробительный квест. Пришли к обоюдному соглашению.
Она — отгадывает квест, я — убираюсь, готовлю ужин и выношу мусор. Захотелось заплакать…
Уныло поплелся на кухню, строгать свинину. И чего-то так разошелся, так самому понравилось, в такой ажиотаж вошел…
Носился электровеником по квартире: пылесосил, вытирал, стучал, двигал, ровнял, подтирал, выбивал, жарил, резал, выносил, подсаливал и подперчивал, чистил картошку, пробовал, обжигался, сервировал стол.
Наконец, когда все было готово, на кухню торжественно была приглашена супруга.
Проведен семейный ужин с распитием пары бокалов янтарного вина. И только я собрался, вместе с супругой отойти от трудов праведных и уединиться в спальне, как она выдала: «А про игру-то забыл совсем? Иди уж, отгадала я твой квест. И ничего там сложного нет!!!» И звонко рассмеялась, наблюдая, как я пытаюсь вернуть на место упавшую челюсть.
Ринулся к компьютеру. «Показывай! Рассказывай!» На что супруга посоветовала не орать и рассказала. Пазл оказался самым что ни на есть простеньким. Не надо было ничего усложнять и придумывать. Раз, два; Три, четыре; Пять, шесть. Вот он — ключ к ответу. Все то же самое, что и с предыдущими пазлами. Подбирать буквы из текста, по порядку. Первая, вторая; третья, четвертая. Раз, два… Бли-и-и-ин, все-таки удалось разработчикам мозги запудрить, напридумывали всякой всячины, а ларчик — просто открывался.
Супруга поведала, что половину прочитала, а дальше подбирать буковки придется самому, надоело ей высчитывать. Немножко умственных усилий и вуаля: «Жертва готова. Прими дар». Иии-х-х-хааа!
Тут же загрузил «Хроники Арфении» и полез в почтовый ящик, писать письмо.
Практически мгновенно получил ответ от Могучего Джона: «Я недалеко. Уже бегу!
Ураа-а-а-а-а!»
Не прошло и пяти минут, как возле часовни резко затормозил Мисля. С его спины соскочил Могучий Джон и, скалясь в тридцать четыре зуба: «Ну, догадался, что ли?» На что пришлось сознаться в собственной тупости и рассказать про гениальность супруги. И я прям физически почувствовал, как Могучий Джон, то бишь Женька ака мой шеф завистливо цыкнул.
«Ну что? Поехали?» Поехали. Опять повторилась эпопея с вводом буковок и открытием двух дверей. Наконец — третья.
Глубоко вздохнув, начал: «Ж-е-р-т-в-а г-о-т-о-в-а. П-р-и-м-и д-а-р». Жаровни мгновенно погасли и помещение залил мрак категории «хоть глаз выколи», а впереди наших персонажей медленно стал расширяться проем, заливая Гавроша и Могучего Джона мертвенно-белым светом.
Панелька чата невпопад выдала: «Я вижу свет в конце тоннеля. Мы умерли».
Немножко подумала и продолжила: «Мы его теряем. Мы его теряем». Хмыкнув, шагнул вперед. Могучий Джон, на всякий случай вытащил секиру и тоже шагнул в проем. И оказались мы в самой часовне. Ее высокие, сводчатые потолки терялись где-то в вышине, где клубился легкий, мрачновато-синий туман. Огромный пустой зал с колоннами, покрытыми рунами, был пуст. Ни скамеечки, ни стульчика, ни столика.
Огромные окна, с красивейшими рисунками из смальты, самым странным образом не пропускали солнечного света. Освещала часовню какая-то непонятная, шарообразная субстанция, висевшая метрах в трех над центром зала и лившая из себя потоки неприятного, отдававшего мертвечиной, света.
А под этим непонятным шаром сидел… Хм. Все интереснее становится. Сидел грустный гоблин. Мелкий такой, тщедушный, с непропорционально большими руками. Огромная голова чудом держалась за счет длинной, тоненькой шеи на рахитичном тельце с торчавшими ребрами и ключицами. Весь он был какой-то ущербный, какой-то такой сиротливый и убогий, что вызывало лишь чувство глубокой жалости к этому существу.