– Спрячь где-нибудь, затаись и жди. С тобой свяжутся. Сохранишь эту вещь – заработаешь много монет. Слышишь? Станешь богатым. Но если ящик пропадет, если что-то с ним случится, продашь кому-то, попробуешь сбежать с ним или вскрыть… тебя найдут, Туран Джай. Найдут и убьют. Тебя и твою семью – всех! Ты хорошо меня понял?
Карабан глядел жестко, глаза прищурены, губы крепко сжаты. Только усы, колыхавшиеся на ветру, придавали ему какой-то несолидный вид.
Туран кивнул.
– Я понял, – сказал он.
– Теперь быстро отсюда, пока еще не поздно! – скомандовал небоход и толкнул его в грудь.
Спиной вперед спрыгнув с лесенки, Туран едва не упал. Пятясь, прижимая легкий ящик к груди, он смотрел, как авиетка разворачивается в сторону долины между грядами холмов. Там можно было разогнаться и взлететь.
– Удачи! – Аюта Чиорана махнула рукой. – Спасибо тебе – и прячься!
– Но что это такое?! – крикнул Туран, подняв над головой ящик.
– Хозяин неба! – проревел Карабан Чиора, не оглядываясь. – Это хозяин неба!
Глава 3
Туран опомнился, когда авиетка уже взлетела. Недоуменно посмотрел на ящик в своих руках и только теперь заметил, что серебристая фляжка все еще у него.
Подбежав к «Панчу», он поставил ящик на пол кабины, сел за руль, осмотрелся и повел грузовик к расселине у подножия холма. Спрятав там «Панч», взял штуцер, залез по склону и улегся на вершине. Вскоре он отчетливо разглядел машины – рамы из толстых труб, широкие колеса, низкие кабины. Там сидели люди в черных полурясах.
Монахи не признавали глушителей, рев мощных движков разносился по всей равнине. Автомобили Ордена Чистоты называют «тевтонцами» – Туран не знал, что означает это слово. Ямы и кочки им нипочем, на скорости машины просто перепрыгивают их. Там, где «Панчу» надо сделать крюк, «тевтонцы» даже не притормаживают. Нет дверей, нет стекол и зеркал, аскетам все это ни к чему. Нет даже кузова. Двигатель и человек, бак и колеса. В результате – скорость и проходимость, которым можно только позавидовать.
Когда кавалькада «тевтонцев» пронеслась мимо, Туран заметил пулеметы на нескольких машинах. От рычания двигателей звенело в ушах. Притаившись на холме, он смотрел вслед колонне, окутанной клубами пыли и дыма из выхлопных труб, черного, как полурясы монахов.
Загрохотал пулемет, продырявив небо очередью трассеров. Туран проследил за белой полосой – патроны зря потрачены, авиетка пока слишком далеко. Пулемет смолк, «тевтонцы» мчались за небоходами, быстро удаляясь. Туран наблюдал за погоней, пока облако пыли и дыма не растворилось в горячем воздухе над дальними холмами.
Платформа в небе, бандиты, летуны, монахи… происходящее совсем выбило его из колеи. День и так был полон необычного: странное поведение отца, поездка к Железной горе в одиночку, да к тому же на «Панче» – уже только это будоражило мысли и чувства. А тут еще такое!..
Вернувшись к машине, успевшей изрядно нагреться на солнце, он первым делом осмотрел ящик. Похож на чемоданчик, только железный, и нет ни замка, ни защелок, ни петель. По периметру едва различимая щель, значит, ящик не цельный, он как-то открывается. Ручка – железная скоба, аккуратно приваренная к торцу. Металл гладкий, твердый и достаточно толстый, чтобы не прогибаться. Вскрыть такой будет нелегко. Но Назар в своей мастерской, конечно, справится…
Туран отогнал эту мысль. Слова Карабана Чиоры он запомнил хорошо: «Не пытайся вскрыть – умрешь на месте… никому не рассказывай, что держал его в руках… найдут и убьют, тебя и твою семью».
Он не хотел впутывать родных и всех обитателей фермы в интриги сильных мира сего. С Гильдией небоходов и Орденом Чистоты не шутят. А значит, надо просто спрятать ящик понадежнее и забыть про все это, пока посланники Небесных Шмелей не найдут его.
Солнце медленно катилось к горизонту, жара спадала. Когда грузовик подъезжал к Железной горе, в приемнике вновь прорезался голос Шаара Скитальца. Шаар рассказал, что вскоре на Арене Корабля сойдутся в схватке Громобой Московии, звезда боев без правил с севера, и Костяная Дубина, таинственный боец, которого никто не видел без глухого кожаного костюма и маски.
«Панч» проехал мимо большого холмовейника, сплошь покрытого высокими слоистыми башенками и трещинами. Сейчас все входы-выходы закупорены, откроются они лишь с наступлением сумерек. Охотники с фермы говорили, что на востоке Пустоши живут особые ползуны – огненные, которые не боятся солнечных лучей. Но здесь, в южных районах, обитала только ночная порода.