— Две, — Шельворб. Неожиданно для растяпы.
Не так плохо, как думал. И гораздо хуже, чем надеялся. Без воды человек протянет на солнцепеке сорок восемь часов, после чего наступит смерть. Дракон из верховной семьи продержится немного дольше — за счет выносливости и магии. Впрочем, на магию я не рассчитывал: борьба с песчаными демонами истощила резерв до дна, потребуется неделя, чтобы сила вернулась.
Хаос побери этих огненных жриц! Неужто им действительно нравится загорать посреди Великой Пустыни?!
Восемь… девять — я потрогал флягу, притороченную к поясу, убеждаясь, что она на месте. Про себя поблагодарил Кадмию за заботу. Девять литров на восьмерых. Три, в лучшем случае, пять дней — потом жара быстро и верно выпьет из тела все соки. За это время мы должны найти источник воды.
— Кольтрог, Шельворб, отдайте запасные фляги Ольдару и Сарнате, — я отвернулся от солнца, спиной чувствуя его тяжелый обжигающий взгляд. — Вперед! У нас есть пара часов, прежде чем придется строить укрытие. И в ваших же интересах пройти как можно дальше.
***
— Постарайтесь уснуть, — хрипло посоветовал я: слова колючками обдирали пересохшее горло. Добавил для упорно борющегося с зевотой Зильгейна. — Я сам подежурю.
Воздух дрожал расплавленным маревом, выедая глаза. Раскаленные пески обжигали даже сквозь толстую ткань одежды. Навес из растянутых над головой плащей давал куцую тень, почти не спасал от низвергающихся с зенита потоков огня.
Драконы, лежащие вповалку, ворочались, устраиваясь удобнее, мученически жмурились, кусали потрескавшиеся губы, мечтая о глотке воды — двух разрешенных оказалось недостаточно. Шельворб впал в болезненное забытье, его тяжелое неровное дыхание перемежалось тихими стонами. «Птенец» в последний час совсем сдал, ковылял в хвосте колонны, отстав даже от едва волочащей ноги Сарнаты, а девушка никогда не отличалась физической выносливостью. Похоже, ранение серьезнее, чем виделось поначалу: следовало найти лекаря и быстро.
Черная тень скользнула по барханам, стремительно унеслась прочь. Я осторожно выглянул. В слепящей белизне кружили стервятники. Соглядатаи Южного Храма? Или просто почуяли поживу?
— Эсса… мы выберемся? — черные раскосые глаза подползшего «аристократа» со страхом смотрели вверх. На обгоревших щеках пылали лихорадочные пятна.
— Фиоррат! — одернул подчиненного командир отряда, тот проигнорировал оклик.
— Эсса, мы действительно сумеем выбраться?
Я оглянулся. Остальные, прекратив притворяться спящими, внимательно прислушивались к разговору. Мне не понравились первые следы отчаяния, проявившиеся на юных лицах — робкие, сомневающиеся, пока только подбирающие ключики к чужим душам. Драконы начинали осознавать глубину той ямы, в которую мы угодили.
Хаос! Сейчас я охотнее согласился бы на недавнюю слепую веру Миорпы — вера в чужое могущество способна творить чудеса. А мне очень не хватало чуда.
— Да. Мы выберемся.
***
Ночь принесла свежесть, а с ней облегчение… и разговоры. Взбодрившиеся птенцы ускорили шаг, даже тревоживший меня все сильнее Шельворб «ожил», догнал товарищей.
Я краем уха прислушивался к звучащей за спиной легкомысленной болтовне, ощущая себя неожиданно лишним.
— Эй, Миорпа, когда вернемся, пойдем на свидание? — Кольтрог нагло лыбился — за такими ухмылками парни обычно скрывают неуверенность перед нравящимися им девушками. — Миооорпа?
— Зря рассчитываешь, — уничижительно заметил аристократ. — Запамятовал? Наша мышка без ума от…
— Фиоррат! — возмущенно оборвала та, вызвав у товарищей взрыв здорового смеха.
Я обернулся. Даже в сгустившихся сумерках смуглые щеки Миорпы ярко алели. Минут пять за спиной царила перешептывающаяся, сдавлено хихикающая тишина.
— Эх! Сарната, а Сарнааата, а ты прогуляться не хочешь? — похоже, усиливающийся холод лишь разжигал любовный пыл Кольтрога.
— Давно по шее не получал? Могу устроить, — вмешался Зильгейн, ненавязчиво оттесняя товарища от девушки.
— Не бурчи, командир. Вы же просто друзья или нет?
Два голоса — уверенное сопрано и угрюмый бас — слились в один.
— Друзья!
— Нет.
— Когда вы, наконец, разберетесь! — в голосе Фиоррата проклюнулась настоящая злость. — Неужели, кроме выяснения отношений, ни о чем думать не способны?
На этот раз тишина звенела от напряжения.
— А о чем думать? Чтобы ноги передвигать, думать не требуется! — нарочито весело заметил Ольдар. — Чтобы языками чесать — тоже!
— Оно и видно.
— Если постоянно хмуриться, на лице образуются морщины!
— Если постоянно смеяться — тоже!
— Пошутили и хватит! Угомонились!— одернул бойцов Зильгейн. — Не стыдно перед…
Конец фразы опять упал до неразборчивого шепота.
— Да я что?! — Ольдар голос понижать не собирался. — Я вообще-то хотел предложить песню спеть! Чтобы шагать бодрее, так сказать. Эсса, вы же не против?
Я качнул головой: чем бы «птенцы» не развлекались, не теряют присутствие духа, и хорошо.
— Вот, эсса не против! Шельворб, давай нашу любимую!
Лохмач вытащил из заплечного мешка длинную дощечку с натянутыми струнами, повесил на шею, затренькал бесхитростную мелодию. Рыжий весельчак прокашлялся и загнусавил.
Трали-ли, тирли-ли!
Раз в пустыню забрели!
Загораем средь песков
Мы до черных угольков.
Трали-ли, тирли-ляд!
Зильг ведет вперед отряд.
Путь укажет без стыда,
Сам не ведает куда.
Зильгейн, удивительно, проигнорировал шутку: то ли понимал, как и я, пусть лучше товарищи веселятся, чем впадают в уныние, то ли ироничные подначки были в отряде привычным делом — а вероятно, все сразу.
Трали-ли, тирли-лит!
Фиоррат опять бурчит.
Дует щеки, словно слон.
Как еще не лопнул он?!
Аристократ пробормотал под нос что-то нелицеприятное.
Трали-ли, тирли-ляр!
Кольтрог время не терял:
Пригласил гулять он кряду
Всех девчонок из отряда!
Дракон самодовольно ухмыльнулся, подмигнул блондинке. Та поджала пухлые губы и демонстративно отвернулась.
Трали-ли, тирли-ляд!
Про Сарнату говорят,
Что строга она без меры.
Зря ткут сети кавалеры.
Трали-ли, тирли-на!
А Миорпа влюблена!
Кто украл девичий взор?
Неужели…
— Ольдар! — вид у мышки стал совсем несчастный: девушка изучала собственные сапоги, не решаясь поднять взгляд. — Теперь и ты…
— Фе! Тоже мне тайна! Поблагодарила бы за помощь, — уничижительно заметил Фиоррат. — Сама ведь не отважишься признаться.
— Хватит! Фиоррат, Ольдар, прекратите дразнить Миорпу, — вмешался Зильгейн. — Нашли развлечение!
Трали-ли, тирли-ло!
Нам сегодня повезло:
Не страшна лиха-беда,
Когда рядом Демон льда!
Пальцы Шельворда неловко соскочили со струны, оборвав куплет на неприятной ноте. Сарната нахмурилась. Фиоррат укоризненно покачал головой.
Командир отряда обернулся ко мне. Губы шевельнулись, словно дракон собирался что-то сказать — спросить, извиниться? Но осознав, я не сержусь, наоборот, стихи меня забавляют, смолчал. Кольтрог отвесил певцу подзатыльник. Тот увернулся, продолжил нарочито жизнерадостно.
Трали-ли, тирли-лорб!
Выступал для вас Шельворб.
Не умеет петь — и ладно!
Но зато играет складно!
— Про себя теперь, — кивнул Шельворб, начиная новый куплет. Ольдар коротко шутливо поклонился, не обратив внимания, как поморщился товарищ от резкого движения головой.
Трали-ли, тирли-лес!
Лучший парень королевств,
Весел, ловок и удал!
Кто? Конечно же, Ольдар!
— Самомнения тебе не занимать! — заметил Фиоррат.
— Кто бы говорил! Шельворб, как насчет еще одной?
Запала музыкантов хватило часа на два. Потом песни сменились негромкими разговорами-вздохами о прошлом, планами на завтра, в которых звучало больше колебаний, чем веры. Когда небо посветлело, смолкли и они. Вымотанные ночным переходом, девушки шатались как орешник на ветру, даже парни начинали спотыкаться.