Разумеется, она не испортилась, поскольку я позаботился об этом и использовал соответствующие магические заклинания, плюс закрыл тушу щитами, чтобы не нацепляла на себя земли и травы. Я поднялся в дом, следом за мной поднялся и Алан.
— Где тут у вас можно разделать тушу? — поинтересовался я, понимая, что такое место определённо должно быть, ведь Жирдяй наверняка охотился.
— Пойдём, провожу, — ответил Алан и отвел меня в комнату, где разделывались туши животных. Это была не кухня, а именно разделочная. Парень быстро постелил на пол непромокаемую ткань, подкатил крюк, подвешенный к потолку на балке. Я повесил на него свинью и принялся за разделку.
Вскоре нарезанные куски мяса были сложены детьми в специальные ящики, в которых продукты почти не портятся.
— Ваше сиятельство, стол уже накрыт, — сообщил мне Алан, и мы вместе отправились в гостевую комнату, в которой дети накрыли большой стол. Здесь было множество лесных деликатесов, которых нет на столах даже у среднего достатка дворян. Зато здесь не было мяса, мучных продуктов и фруктов, но имелась была речная рыба. Я достал свои припасы и нарезал копчёного мяса, выложил специи и соль, которую дети здесь определённо экономили.
Мы разместились за столом, и я заметил, что Алан мнётся. Он будто что-то хочет сказать но не решается. Тогда первым заговорил я:
— Алан, ты хочешь что-то сказать?
— Я не знаю, можно ли такое предлагать, — ответил парень.
— Говори.
— Жирдяй любил забродивший берёзовый сок.
— Вы же говорили, что он любил вино.
— Не совсем так. Он любил пить вино из металлической кружки перед камином, а за столом он пил забродивший берёзовый сок. Для обработки некоторых трав требуется самогон, и он научил меня, как его делать. А делал он его из забродившего берёзового сока, который пил, когда тот настаивался до определённой фазы. Собираем мы его при помощи специального артефакта, поэтому он у нас водится не только весной. В общем, у нас есть забродивший берёзовый сок, который пил Жирдяй. Он таким будет ещё пару дней. Может, вы тоже хотите попробовать?
— А ты сам пробовал?
— Нет. Жирдяй запретил его пить до восемнадцати циклов.
— Ну что ж, неси, с удовольствием попробую, — ответил я, и Алан вскоре вернулся с кружкой забродившего берёзового сока. Яды мне не страшны и отравление не светит, но мне жутко интересно, что же так нравилось Жирдяю. Я понюхал содержимое стакана и отметил, что сок действительно настоялся и при этом не испортился. Я немного отпил, и хмель тут же ударил в ноги, а по телу разлилось тепло.
— Вкусная штука, но Жирдяй прав, до восемнадцати циклов её пить не стоит.
— Ваше сиятельство, а вы обещали, что если мы покажем вам дом, то вы разрешите нам потрогать Шторма так, чтобы он нас не сожрал, — напомнила Сатина.
— Завтра вы сможете его не только потрогать, но и поиграть с ним. Только будьте очень осторожны, он может случайно ударить, — ответил я, и в этот же миг за столом раздались радостные детские вопли.
С удовольствием поел то, что приготовили дети. Особенно мне понравилась отварная картошка с жареными грибами. К ней бы ещё молока, но, как я понял, такая роскошь у них бывает редко. Ничего, скоро у них проблем с едой не будет.
После застолья мне показали мою комнату и все легли спать.
Когда я проснулся, дети уже ждали меня. Причём никто из них даже не заикнулся про Шторма. Они дождались, когда я умоюсь, оденусь и позавтракаю. Причём на завтрак они приготовили мясо той самой свиньи, которую я им отдал вчера. Разумеется, есть я это мясо не стал. Съел один кусок, для того чтобы показать что оно съедобное, а остальное оставил детям. Зато с удовольствием навернул салат из лесных трав и ягод. Выпил местного ароматного цвара и съел какое-то жареное месиво, внешне напоминающее овощную котлету.
И вот мы наконец-то вышли на улицу, где преспокойно спал Шторм.
— Вставай, малыш, к тебе пришли познакомиться и поиграть, — разбудил я Шторма, и тот, приоткрыв глаза, уставился на меня.
— Ну, поднимайся, покажи им какой ты красивый, — повторил я и мой летающий питомец поднялся.
— Какой он огромный! — восхитилась Сатина. — А можно его погладить?
— Ну, пойдемте, спросим, — ответил я, мы подошли поближе и Шторм опустил голову чтобы понюхать детей, а те, не испытывая абсолютно никакого страха, принялись гладить его огромную морду.
— А можно на нём прокатиться? — спросил, у меня Томаш. Довольно молчаливый, но крепкий парень. По нему видно, что за своих он будет стоять до последней капли крови. Хорошее качество.