Вы никогда не видели зелёного пламени, весело пляшущего по поленьям? Бездымный зелёный огонь завораживал и обдавал волнами тепла. Чуть слышно потрескивали толстенные поленья. Огромный каминный зал освещали несколько роскошных люстр, но их свет сейчас был притушен. Звучала тихая музыка - 'Времена года Вивальди', а если музыка прекрасней? Мой друг знал, что я люблю больше всего. На низком дубовом столике между нашими креслами стояла корзина с фруктами и почти пустая бутылка коньяка. Уже вторая с момента встречи.
- Ты тут многое поменял, - сказал я. - Музыка то откуда?
Водяной небрежно пожал плечами.
- Музыкальный центр, - ответил он. - У меня теперь не только электричество, но и Интернет. Радиомодем. Два компьютера, три телевизора, спутниковое телевиденье, несколько холодильников, морозильная камера, электроплита и много чего ещё...
Я поперхнулся коньяком.
- А чего ты удивляешься? - водяной усмехнулся. - Я больше двух тысяч лет сырую рыбу ел... сколько ж можно! Так раньше рыба была! Да... А сейчас - одни химикаты. Я сырую, конечно, по-прежнему люблю, но предпочитаю норвежскую семгу. Нашу озёрную рыбу есть уже почти невозможно, озеро вообще загадили. А так - наберу себе хвостов в гипермаркете в городе на месяц, и блаженствую! Уху варю, котлеты рыбные делаю... Уху будешь? - спросил водяной.
Я поперхнулся коньяком опять и не смог не расхохотаться. Мне никогда не могло придти в голову, что водяной может любить уху! Ну что-то в этом было неправильное!
Встретил меня водяной в своём любимом образе щеголеватого господина во фраке, но выпили мы уже, да и знали друг друга второе столетие, так что водяной позволил себе расслабиться, и принял более удобный для себя вид: голову он сохранил человеческую, а вот ноги слил во что-то, напоминающее хвост. И теперь уютно растёкся в глубоком кресле.
- Как я раньше без телевизора и компьютера жил, не понимаю! - водяной сокрушенно тряхнул головой. - Книги любил, это да, всю жизнь библиотеку собирал. Но теперь как-то веселее стало. Давай! За встречу! - в который раз предложил этот тост водяной.
И мы опять чокнулись роскошными хрустальными бокалами.
- Деньги то у тебя откуда, Ори? - спросил я.
- Деньги? - водяной довольно хмыкнул. - Я, оказывается, очень богат, Эрих! Во-первых, я нашёл несколько кладов, причем чистых, без охранных оберегов и заговоров. Во-вторых, я нашёл золото - довольно крупную россыпь у южного берега. Тебе золотишка подкинуть не надо, хоть пару пудов? - спросив, водяной довольно улыбнулся. - Продаю по мере надобности, в полцены, конечно. Но покупателей найти - не проблема. Вот с чем проблемы, так это с документами. Не могу счёт в банке открыть, не могу слетать куда-нибудь, или съездить. Ты не поможешь? У тебя то с этими бумажками, как я помню, никогда проблем не было?
Я согласно кивнул головой.
- Не проблема, - согласился я, - и путешествуй себе на здоровье. По стране. Но в банк тебе лучше не лезть. Бумажки то я тебе сделаю, но за бумажками надо быть! Если бумажки есть, а тебя в базе данных нет, то могут быть проблемы. Уж больно просвещённый век наступил, дружище! Кажется, единственное, что ещё может сделать человек в этой демократичной стране без предъявления паспорта - это дышать, а вот для всех иных, более серьёзных действий, гражданину обязательно нужен паспорт. С пропиской, или регистрацией - даже для того, чтобы отправить другу электронное письмо из кафе.
- Прописка? - удивился водяной. - Это то что?!
- Ну, помнишь крепостных? Вот это что-то подобное, но на новом уровне технического прогресса. Все ныне взяты на учёт, мой друг, и государство теперь знает, и кто где живёт, и куда ездит. Они знают, и кто и что кому пишет - особенно в Интернете, кто и что там говорит, или показывает, кто что покупает - продаёт, и как тратит свои деньги. Я очень серьёзно подозреваю, мой друг, что это государство очень хочет знать и то, кто о чём думает, и я боюсь, что рано или поздно это приведёт к чему-нибудь очень плохому.
- Так что, крестьяне до сих пор прикреплены к земле? - поразился водяной, - так вроде же нет!
- Да нет, - вздохнул я, - крестьяне ныне свободны, но зарегистрированы, поэтому им и говорят, что они свободны.
- Что-то тут я не очень понял разницы, - задумчиво сказал водяной, - а меня что, можно арестовать? И, собственно, за что?! Людей спасаю, зла никому не делаю... Больше двух тысяч лет живу в своём доме на одном и том же месте! Так что я, барон, гражданин России, и право на паспорт имею! С этой - пропиской!