* Имя изменено.
** Услышав тогда эту историю я сам врубился, что нужно встречаться с Анной для этой книги.
Петровна мне говорит: «Ты правильно делаешь, что хиппуешь. Никогда не живи как все люди. Сказано ведь, что «войдете узкими вратами». Поэтому даже конченный алкоголик или наркоман может быть гораздо более продвинутым, чем серая мещанская толпа». Петровна-то была верующая, то есть, был у нее христианский «закос». Дальше она мне говорит: «Сначала я буду тебя лечить, а потом - учить!» Я спрашиваю: «А что, мое согласие не требуется?» Она отвечает: «Нет. Чего не требуется, так это твоего согласия!»
И она так начала меня лечить, что я до сих пор удивляюсь как я осталась жива. Это было просто зверство. Я ведь перед встречей с Петровной «пошмыгаться»-то успела на франки. И когда мне было очень хреново, Петровна мне всячески ломку усугубляла. То, когда меня бьет озноб и колбасит, в холодную ванну посадит, то еще чего. При этом еще морально надо мною издевается. Просто в жопу засовывает. Она сразу врубилась, какие у меня слабые места и начала меня по ним метелить.
Когда я сказала, что вещества всякие употребляла не для кайфа, а чтобы проникнуть в иные миры, Петровна мне тут же давай про Олдоса Хаксли растирать, про Кастанеду... То есть, бабка знала вообще все. А это ведь, прикинь, было в конце семидесятых, - про Хаксли и Кастанеду знали только очень-очень немногие. И она мне говорит: «У этих ребят ведь не такие ключики для входа в иные миры, ты не находишь? А то, чем ты «открываешь» себе чего-то там, - это у Шарля Бодлера описано и «цветы зла» называется!» И я поняла, что действительно, опиаты никуда выхода не дают...
Ну, а еще одна зацепка моя была - гордыня. В этом отношении Петровна меня много месяцев доводила до истерик, пока я немного не успокоилась в этом смысле. Она меня заставляла делать такие вещи, о которых я не хочу говорить, - мне просто дурно станет, если я это начну все это вспоминать. Потом, когда я уже более-менее «на рельсы встала», Петровна стала меня учить...
В: Чему учила?
А: Да очень многому. Прежде всего, травкам разным. Это довольно долго и знание про травки очень мудреное. Потом я стала присутствовать, когда она кого-либо лечила. Ты читал Флопинду Доннер «Сон ведьмы»?
В: Да.
А: Ну так вот, у меня все было очень похоже на то, что там описано. Так вот, я смотрела, а Петровна лечила людей. И, прикинь, - вот тебе пример. Только что от нее выходит женщина, которая с детства страдала церебральным параличом, и уходит совершенно здоровая, - Петровна говорит ей: «Все, больше не приходи. Вот тебе порошочки, которые будешь принимать, когда меняется фаза луны». И следующей вваливается такая разъяренная мегера и говорит: «Все, я больше не могу, делай что-нибудь с моим мужем!» И Петровна спокойно, при зажженных свечах, со всеми обрядами, делает этому мужику кердык. Мужик изменял этой мегере. И она не хотела его ни вернуть, ни приворожить, а именно отомстить, то есть, сделать ему классический кердык. И Петровна выполнила ее заказ тут же. Мужик тот работал на каком-то деревообрабатывающем комбинате и через три дня там чего-то случилось с электропилой и его распилило на кусочки мелкие...
В: Чего же Петровна так запросто выполнила этот заказ? Тебя это удивило?
А: Не то слово! Я тогда ее спросила: «Вы вот не берете денег за лечение, вылечиваете людей и при этом делаете такие вещи. Вы ведь убили человека! Не мегера эта - она бы не смогла, - а именно вы!» Петровна отвечает: «Ну и что? Этого убила, а другого возродила. Как говориться, гармония мира не знает границ и то, что есть черные маги и белые - все это туфта! Невозможно заниматься только белой или только черной магией - сразу нарушается гармония и начинаются перекосы. Поэтому, если уж ты занялся магией вообще, то изволь - делай то, что клиент заказывает. Она хотела смерти мужа и получила». Тогда я сказала: «Знаете, Петровна, у вас учиться конечно, очень интересно и я уже многому научилась, но я такое не могу принять». Она отвечает: «Хорошо, мне очень жаль, что ты уходишь, но я всегда тебе буду рада». Ну и мы расстались...
Она меня научила, кстати, находить в наших лесах столько съедобных и жизненно необходимых корней и других фишек, что в лесу можно спокойно жить круглый год на подножном корму и даже цинги не будет. Что со мной потом и проделали, кстати, но об этом позже...
В: А ты долго у нее жила?
А: Через пять месяцев я сделала ей такую объяву, но потом еще месяца три у нее жила, потому что она меня попросила у нее пожить, так как сама она уезжала в N-скую* область на шабаш русских колдунов, а дом нужно было на кого-то оставить. В доме жила черная коза, которая говорила, и за ней надо было записывать...