Что ж, какое-то время я выиграл для своих дел. А времени мало. Пора заняться организацией вечерней мистерии.
Инструктаж был коротким. Мои люди своё дело знали.
На этот раз нерукотворный огонь Агни-Ра должен был снизойти не на хлопковый фитилёк лампады, а заставить вспыхнуть гигантский костёр. Что поделать. Психику подданных, подвергнутую испытанию неудавшимся обрядом, следовало взбодрить весьма внушительным действием!
Для хорошего костра, способного быстро разгореться, нужно хорошее топливо – дрова. Каменный уголь, используемый в металлургии, для этого ритуала не годился.
В Киштвари, как и по всем Гималаям, древесина – ценность. Для простого киштварянина срубить без разрешения старейшины дерево означает совершить преступление, приравненное по своей значимости к убийству человека. Старейшинами был организован силами сообщества экстренный сбор валежника по всей территории ущелья и даже за его пределами.
Из натасканного валежника мои люди уже к полудню сложили правильный куб высотой в человеческий рост. Кострище приготовили на гигантском грубо отесанном мегалите, которому точно – не одна тысяча лет. Когда-то на нём приносились человеческие жертвы. В центре камня, предназначенного для ритуала, еще сохранилось высеченное углубление, в котором угадывался абрис человека с раскинутыми руками. И сток для крови – узкая неглубокая канавка. Именно этот сток и был важнейшей составной частью для задуманного.
Осталось дождаться захода солнца.
Хорошо, когда ситуация под контролем. Можно и отдохнуть с пару часиков после тревожной бессонной ночи.
Покимарить не удалось. Снова пришел Азариас. Он был жёлт, сморщен. Глаза слезятся, лицо в испарине. Похоже, подцепил малярию. Mala aria? Не может быть, просто устал. В Гималаях о малярии не слышали.
– Спишь? – спросил Азариас.
– Почему бы нет, – отвечаю, – мои люди уже костер подготовили. Я охрану выставил на всякий случай.
– Я усилил её, – уведомил меня Азариас. – Надеюсь, на закате Агни-Ра пошлет своему верному народу нерукотворный огонь!
– Хотите гарантий, Азариас? – спросил я его. – Вы, и не только вы видели, как Агни-Ра заставил загореться погребальный костёр под телом нашего незабвенного повелителя Кризантоса два года назад.
Азариас долго молчал, смотрел на огонёк светильника. Я не мешал ему думать. Есть такая игра в Азии, типа русской детской игры «молчанки»: кто первый слово скажет, тому и убирать разбросанные игрушки.
Наконец Азариас не выдержал:
– В Киштвари может начаться смута, если костёр не загорится. Это будет означать, что Агни-Ра отвернулся от своего народа. В отместку народ уничтожит своих пастырей. Если мне, главному жрецу Азариасу, будет грозить смерть, вместе со мной умрут и другие, что собирали этот костёр. Вы, учитель, тоже принимали в нём участие, не так ли?
– Дорогой Азариас! – я старался улыбаться как можно естественнее, но, похоже, Азариас умел читать мысли.
– Дорогой Азариас! – повторил я. – Слово истинно, если за ним стоит истина. – Говорите яснее, что я должен для вас сделать? Я сделаю!
Голос Азариас, наконец, обрёл былую твёрдость:
– Я жду, что ты, Александрос или Бхарати Бхерия-Сингх, откроешь мне тайну самовозгорания погребального костра! Я знаю, ты был побратимом князя Панкратайоса Кризантоса, он делился с тобой тайнами, полученными от своей матери. Недаром, ты хранитель библиотеки ста тысяч тайн!
– Самая великая тайна, Азариас, это сила Агни-Ра! Или ты усомнился в его силе, утратил веру? Думаешь, пчелиный рой – это случайность? Это воля Агни-Ра. Захочет – костёр запылает. Нет – мы все можем умереть. До захода солнца еще есть время. Позволь мне отдохнуть перед новым таинством.
Глаза Азариаса сверкнули от еле сдерживаемого им гнева. Его лицо начало наливаться кровью.
– Пусть так, – сказал Азариас. – На всё воля Агни-Ра! Я дам команду перебрать костер перед мистерией, пусть все увидят, что среди валежника нет горшка с тлеющими углями!
– Мудрое решение, Азариас! – отозвался я. – Пусть все убедятся в силе Хелайоса Агни-Ра!
Азариас вышел из моих покоев твердой походкой человека, готового к борьбе.
Через несколько минут я проследовал за ним. Встал за каменной колонной храма. Мои помощники прикрыли меня. Мы видели, как люди Азариаса в его присутствии перебрали куб валежника. Некоторые ветви Азариас поднимал с ритуального камня лично. Осматривал, взвешивал в руке. Пару толстых сучьев приказал своим людям разрубить надвое. Ни он, ни его люди, ни доброхоты из киштварян ничего предосудительного не обнаружили. Из валежника был сооружен новый куб, по размерам соответствующий прежнему кострищу. Ритуальный камень был оцеплён людьми Азариаса. На сток в камне никто не обратил внимания.