– Правильно. Теперь, от теории к практике. Последнее предупреждение. Тебя могут выследить и подслушать. Сегодня это невозможно, я принял меры предосторожности. Но в будущем читай Гомера в уме. Начинай, открывай вход!
Ясон подошел к каменному щиту. Остановился, напрягся, как воин перед боем. Поднял правую руку, левую отвёл назад и несколько в сторону для равновесия. Секунд десять собирался, успокаивая дыхание, как снайпер перед выстрелом. Начал. Его правая ладонь пошла по спирали. Губы беззвучно шевелились.
Я тоже в уме читал Гомера. На слове «Ахиллеса» Ясон нажал на камень. Правильно. Хорошо. Я отвернулся в сторону. Побоялся возможного с моей стороны неконтактного воздействия на Ясона.
Повернулся к нему только на шум невидимого водного потока и шорох поворачиваемого каменного блока входа. Не сам щит со Змеем. Рядом.
– Получилось, Учитель! – в полголоса воскликнул Ясон.
– Проходи, – сказал я.
Вошли в Малую сокровищницу. Зажгли канделябры. Каменная дверь через пару минут затворилась сама.
– Как отсюда выходят? – спросил Ясон.
Я услышал в его голосе вполне понятное беспокойство. Подошёл к стене рядом с выходом. Нажал на обыкновенный камень, насколько выступающий из стены. Каменный дверной блок снова начал поворачиваться, открывая выход.
– Понятно, – сказал Ясон.
Я указал Ясону на стул.
Из вороха бумаг, лежавших в одной из ниш, вынул конверт, опечатанный в пяти местах печатью Гюль Падишаха с изображением розы, увенчанной короной. На конверте надпись: «Ясону Протеросу».
Протянул конверт Ясону.
Ушёл в дальний угол сокровищницы. Стоял, молчал, смотрел на огонёк фитильной масляной лампы.
Обернулся на голос Ясона:
– Учитель!
Подошёл к нему.
– Что теперь? – спросил Ясон.
– Пока ничего, – ответил я. – Не пришло ещё твоё время. Сам видишь, внутри Киштвари может в любую минуту вспыхнуть междоусобная резня. А извне – со дня на день я ожидаю военный десант германцев. Сумеем отбить десант, у нашей партии будут шансы против Азариаса. Кидар уже у него. Теперь ему нужна слава освободителя и военного стратега. Потом он перережет наследников покойного басилевса. Наша задача сегодня – не допустить разбаланса сил в Киштвари. Нельзя совершать необдуманные поступки. Кто торопится, ошибается чаще того, чьи поступки выверены и просчитаны. Но вот тогда необходимо действовать молниеносно. Пока Азариас на это не способен. Он выжидает.
– И вы, Учитель, знаете, чего он выжидает? – спросил Ясон.
– Конечно, знаю. Немцев ждёт Азариас. Он тоже видел дирижабль и флаг на Киштвари-Деви!
На этом мы расстались. Одно малое дело я сделал. Осталось большее: подготовиться к десанту «Зондеркоманды «Т»!
*****
Подготовку Киштвари к обороне я начал с ревизии сил и средств. В первую очередь меня интересовали горные 75-миллиметровые скорострельные пушки Круппа, неведомыми путями и способами попавшие к Мак’Лессону. Из той самой, весьма нашумевшей в своё время, немецкой поставки через турецкую фирму в адрес Раджу Чакрабати-Сингху, племяннику махараджи Кашмир и Джамму, партией в десять стволов. Два из них были конфискованы английской администрацией, но восемь пропали, якобы, где-то в пропастях Гиндукуша.
Ан, нет. Отыскались. Все восемь. Новенькие, в масле. Аккуратно упакованные стволы, станки, приборы и механизмы в добротные сосновые ящики. С запчастями. Каждая пушка была снабжена подробной инструкцией. Наставления по сборке орудий и стрельбе были изданы на хорошей бумаге на немецком и турецком языках.
Но со снарядами была беда. На каждый ствол – по три снаряда шрапнельных и три осколочно-фугасных. На восемь не пристрелянных орудий сорок восемь снарядов. Хоть плачь! И нигде, ни у кого не прикупить.
Ладно, пересчитаем по-новому. Два орудия приспособим под зенитную батарею. Для них – 24 осколочно-фугасных снаряда. Шесть снарядов на пристрелку. Восемнадцать для боя. Вполне. Сомневаюсь, что успеем сделать более двух выстрелов. Два орудия выставим на направлении наиболее вероятного движения противника. По два снаряда шрапнелью для пристрелки. Для боя останется 20 снарядов. Уже хорошо.
Батареи будут прикрыты стрелками. Восемьсот винтовок. Из них большая часть Бердана, сотня английских Ли-Энфильдов, сотня Маузеров, штук пятьдесят Мосина. Плюс четыре пулемёта «Льюис» конструктора Сэмюэла Маклина и производителя полковника Айзека Льюиса. Дальность полёта пули калибром в 7,7 миллиметра 1840 метров! С «Льюисами» я сам ещё не знаком. Никогда в руках не держал. Нужно будет проверить всю эту массу оружия, разобрать, собрать, смазать, не перепутать калибры патронов для раздачи стрелкам. До часа боестолкновения дать отстрелять каждому стрелку хоть по три патрона.