Сам же я лукаво даже не обмолвился о том, что благодаря мудрости и предосторожности Мак’Лессона караван туарегов без досмотра благополучно миновал заставу бенгальских скаутов под командованием Фитц-Гилбера, безуспешно разыскивающего Джона Котович.
Не спорил с полковником, упорно называвшим меня доктором Джоном, но так и не признался в том, что мы были знакомы по Исфахану!
Наш завтрак затянулся до полудня.
Он закончился тем, что полковник попытался уснуть, сидя за столом, положив голову на скатерть.
Моё бельё от воротника рубашки до подштанников было мокро от двух бутылок бренди восемнадцатилетней выдержки. Однако, оно еще не было изготовлено в год, в котором для меня произошло столько счастливых и трагичных событий. Приятно было вспомнить молодость.
Фитц-Гилбер проспал в мундире и в сапогах на узеньком канапе, стоящем в столовой, до вечера. Он так и не услышал от меня признания, типа: «Да, мой английский брат, я русский офицер, военный агент-нелегал Первого Квартирмейстерства Главного Управления Генерального Штаба Российской Империи!».
Где оно сегодня, это Квартирмейстерство?
Но Россия осталась. И мне ещё ей служить. Хоть и в Гималаях. И не «фитц-гилберам», и не «фон реайнхардтам» остановить меня.
Так что у нас в сухом остатке?
Подтверждённая информация: этот самый фон Реайнхардт организовал налёт на усадьбу военно-санитарной службы, нанял басмачей для убийства доктора Джона Котович. В конечном итоге этой операции погибла журналистка Уна Скотт, урождённая леди Кунигунда Баррат… Судьба.
Это в прошлом.
Что сегодня?
Пришла пора серьёзно заняться проблемой юридического статуса территории Киштвари. Некоторую работу в этом направлении я начал было делать, но её пришлось на время, как я думал, приостановить в связи со смертью Мак’Лессона.
Проблема была в форме приобретения Киштвари юридического статуса самостоятельного государства. Чётко выраженных в юридически значимых и проверенных практикой международными отношениями формах законов не существует. Прецедентная практика весьма разнообразна.
Киштвари может иметь статус «непризнанного государства» в силу того, что не располагает доказательствами правовой преемственности с предшествующими государственными образованиями. Ссылка на Империю Александра Великого Македонского за давностью лет не имеет юридической силы. Иметь статус «непризнанного государства» всё равно, что не иметь его вовсе. Называться «басилевсом» в пределах периметра кальдеры – можно. Но с этим титулом басилевса Киштвари не пустят на порог не то, что Букингемского дворца, на ступени резиденции Вице-короля Индии. Вот почему Мак’Лессон за пределами Киштвари не позиционировал себя венценосной особой.
Киштвари, как субъект международного права, соответствует необходимым критериям: первое: имеет определённую территорию; второе: имеет постоянное население; третье: имеет собственное правительство, избранное тем или иным способом.
Четвёртый критерий самый жёсткий и сложный: это способность вступать в международные отношения.
Вот одна из многих тайн Алана Мак’Лессона.
Тайна его странствий по всему миру, по всей населённой Ойкумене. За тридцать лет работы в этом направлении Мак’Лессону так и не удалось заручиться поддержкой ни одного государства, входящего в первую десятку самых влиятельных государств в мире. Алан Мак’Лессон опасался быть скомпроментированным союзами с самопровозглашёнными государствами, как грибы рождавшимися в Африке и в Латинской Америке в огне революций и освободительных восстаний. О том, чтобы просить признания суверенным государством у Короны не могло быть и речи. Мак’Лессон не без оснований предполагал: стоит лишь пробудить интерес – Киштвари будет аннексировано в один день. Управляющий из собственного Дома у монархии всегда найдётся. Где-где, а в Лондоне цену золоту хорошо знают. Лишь в 37-году Мак’Лессон окончательно потерял надежду подписать договоры, что могли бы стать и документами международного признания Киштвари, как суверенного государства, со странами, надёжными партнёрами в международном и межнациональном равноправном сосуществовании. Убедился, таких стран в мире не существует не только для Киштвари. Мак’Лессон принял решение обратиться за признанием Княжества Киштвари независимым государством, парламентарной наследственной монархией, к государству, чьим подданным сам являлся по праву рождения на его территории. К Соединённому Королевству Великобритании, Ирландии и Индии. К такому политическому шагу пришлось подготовиться весьма основательно. Вот на какой ниве мне пришлось изрядно потрудиться! За последующие двенадцать месяцев мы сумели привлечь к работе специалистов разных профессий: от топографов и землемеров «The Royal Geographical Society» – «Королевского географического Общества» до самых знаменитых барристеров и нотариусов Лондона. Одно только многотомное издание полной «Метрической книги Киштвари» чего стоило! Нет нужды описывать все детали подробно. Мои «Хроники» не наставление по легализации непризнанных государственных образований. В августе 1938 года наше «Ходатайство о признании» и приложенные тома необходимых документов были переданы в Форейн Офис в Лондоне. Разумеется, велась необходимая работа и на неофициальном уровне. Удостоверенные нотариально копии переданных документов хранились не только в Малой сокровищнице Киштвари, но и в стальной ячейке Нью-Йоркского «Чейз Манхеттен Банка». Ответ из Форейн Офиса Мак’Лессон получил лишь 13-го сентября 1939-го года, спустя сорок дней после дня объявления Великобританией войны Германии. Ответ был предельно лаконичен: «Рассмотрение Вашего «Ходатайства» приостановлено в связи с осложнившимся международным положением на неопределённый срок». Этого удара смертельно больной Мак’Лессон уже не смог выдержать. Через день его сердце остановилось.