Гюль Падишах, наконец, принял решение поговорить с Кудашевым серьёзно. Обратился к нему:
– Я вижу, вы оправились от последнего удара судьбы, уважаемый Кудаш-бек. Что решили?
Кудашев понял: пора определяться.
– Решение одно: назад в Россию. Осталось остановиться на выборе пути исполнения этого решения.
– Полагаете, такие пути ещё существуют? Читали же, для вас северная граница Персии закрыта. Что, если арестовав вас, не довезут, как в прошлый раз, до Санкт-Петербурга?!
Кудашев вздрогнул. Пристально взглянул в глаза Гюль Падишаху. Вдруг у него открылись глаза. Гюль Падишах проговорился!
А Мак’Лессон продолжал, будто и не заметил перемену в Кудашеве:
– Я таких путей пока не вижу. В Персии ради вас перекрыты все дороги. Кудаш-бека ищут и персидская полиция, и казаки, и немцы, и англичане. Нет поста, нет моста, нет заставы, нет караван-сарая, где вас не ждут! Что поделаешь, прогресс. Телеграф, телефон… Ваша голова дорого стоит, Кудаш-бек!
– Читал, немцы не поскупились. А британцы?
– Нет, не Британия. Мы не в Техасе, и вы не Джесси Джеймс. Но понимать должны сами – добротный розыск предполагает немалые затраты для казначейств! Впрочем, ценность русского ротмистра Кудашева невозможно оценить в денежном эквиваленте. Менее, чем за год вы, уважаемый Александр Георгиевич, превратились в весьма значимую фигуру в Большой Игре!
– А для вас лично, сэр Алан Мак`Лессон?
– До сегодняшнего дня лишь в некоторой мере. Вспомните, мы встречались на палубе танкера «Девоншир» у входа в Суэцкий канал. Потом я имел удовольствие приветствовать вас в Симле, покидая резиденцию Вице-короля Индии!
– В последний раз – на южном склоне Копетдага на реке Атрек. Похитили русского офицера. Не могу не задать несколько вопросов. С какой целью? Жив ли ваш пленник? Почему объектом похищения не стал я? Для меня этот ваш выбор был бы более логичным. Признаться, вы не раз заставляли моё сердце биться с удвоенной частотой!
– Мои извинения. При этих случайных встречах я приветствовал вас, как приветствовал бы джентльмен своего знакомого джентльмена, встретив его на Пиккадилли! Всё остальное – мои личные дела, которые не касались вас никоим образом. Во всяком случае, ваше участие в этих операциях мною не планировалось. Увы, наш мир для нас весьма невелик. Всё могло быть. Всё может быть!
– Понимаю, ирония – очень тонкий вид остроумия. Непонятно другое. Почему вы ни в первый, ни во второй раз не воспользовались удобным моментом сдать меня заинтересованным силам, минимум – как человека, путешествующего под чужим именем, максимум – как русского офицера политической полиции?
– Дорогой Кудаш-бек! Разве я похож на игрока, без ума и без разбора хватающего фигуры с доски Большой Игры? Однако, и вы не совершили ошибки. У каждого из нас был свой путь. Правда, от досадных случайностей не застрахован никто! Всё обошлось.
– И вы, сэр Алан, свободны от чувства мести за провал вашей операции в Шайтан-щели? За арест и водворение в Трубецкой бастион Петропавловской крепости?
– Эти неприятности – необходимейшие составляющие нашей профессии, дорогой Кудаш-бек! Профессиональный участник Большой Игры свободен от таких чувств, как месть, обида и прочее, включая любовь и ревность, затмевающих разум и парализующих волю. Напротив, моё вынужденное путешествие в Санкт-Петербург обогатило мой мозг, расширило горизонт мирознания! Прошу, ответьте начистоту, не гнетёт ли и вас чувство мести за смерть вашего отца?
– Его убийца мёртв. Я не скорблю о нём. Если бы мне пришла в голову мысль отомстить всем, связанным с ротмистром Архиповым в его тёмных делах, боюсь, имел бы дело с очень длинным списком имён. В вопросах противостояния державных интересов нет места чувству личной мести.
– Мои сочувствия, уважаемый Кудаш-бек. Благодарю за честный ответ сильного человека. На этом закроем тему?
– Позвольте последний вопрос?
– Задать можно. Но не могу уверить вас заранее, что дам на него исчерпывающий ответ.
Кудашев кивнул головой, спросил:
– Неужели существует произвольная от сознания человека технология остановки собственного сердца с последующим максимальным замедлением всех циклов организма, с погружением в состояние анабиоза?