Горько усмехнулся. Какое будущее? На несколько месяцев здоровья хватит точно.
Зашел в свою комнату, переоделся. Дежурства выпадали не так уж часто – лишь раз в месяц. Дежурили сутками, по три человека. Логика в этом была: если один из дежурных заснет, второй и третий сумеют вовремя увидеть опасность.
Смена начиналась задолго до рассвета – мы поднимались на наблюдательную башню сразу после ужина, выспавшись днем. И хотя Не-люди еще ни разу не пришли в другое время, ходили легенды, что когда-то такое случалось.
Сегодня со мной дежурили мой новый напарник и Ярс, пятидесятилетний грузный мужчина, один из новичков. Я поставил две золотые монеты на то, что он не продержится и месяца.
Морт кивнул мне, когда я поднялся в башню – он, как и всегда, пришел первым. Парень всегда спешил.
Последним, почесывая брюхо и тяжело дыша, ввалился Ярс.
Я покачал головой и кинул взгляд на своего напарника. Мы оба знали, что толстяк уснет во время дежурства. Увы, Стражи проходят только поверхностный отбор: желающих крайне мало, и рекрутеры вынуждены колесить по всему материку, выискивая отчаявшихся мужчин, которым не особо дорога их жизнь или сильно нужны деньги.
Ярс начал надрывно кашлять, мы с Мортом снова переглянулись. Он сделал круглые глаза, я в ответ пожал плечами.
Мне все равно, даже если он заразен. Нет болезни хуже, чем красная лихорадка, а ее я уже перенес. Второй раз не прилипнет.
Через полчаса начало темнеть, и мы с напарником поднялись со своих мест. Мотнув головой в сторону толстяка, дескать «не вставай, сами справимся», я снова хрустнул суставами. Пора зажигать огонь.
Мы вышли через маленькую дверь на другую сторону башни и оказались на выступе. Ничем не огражденный, он каждый раз дразнил меня, манил и притягивал. Хотелось подойти, заглянуть в бездну, шагнуть в нее.
Морт чиркнул кресалом, высекая искры, а я полил горючей смесью дрова. Их надо будет подбрасывать всю ночь. В горящем на башне огне был особый смысл: если он гас, жители ближайших поселений сразу понимали, что случился прорыв.
Я как-то спросил Маркуса, почему люди не переезжают из опасных мест? Он долго молчал, а потом коротко ответил: позволить себе переезд могут лишь немногие из местных.
Тогда я еще не знал про его семью.
Когда огонь достаточно разгорелся, я кивнул Морту, отпуская его обратно в тепло. Хотелось постоять пару минут в одиночестве, бездумно глядя в пламя. Не люблю сидеть в темноте, а свет в наблюдательной башне зажигать запрещено.
Подул легкий ветерок, подняв волоски на моей шее. Поежившись, я плотнее укутался в теплую куртку и подумал, что стоило бы вернуться в башню. Постоял еще пару минут и вошел внутрь.
Когда я зашел в комнату для наблюдения, сразу понял: что-то произошло.
Ярс рвано дышал и смотрел на Морта налитыми кровью глазами. Он был похож на быка, который увидел тореадора.
А мой напарник взирал на толстяка с откровенным презрением, которое бывает только у самоуверенных юношей. Молодости вообще присущ максимализм. Не уважать – так никого. Говорить правду в лицо, даже если она причиняет боль. Считать себя самым умным.
Я скривился:
- На дежурстве не затевать драк и споров. Это ясно?
Мужчины неохотно отвели взгляды, но спорить не стали. Забавно, как мой авторитет вырос за эти шесть месяцев - когда я только пришел, никто и не подумал бы послушаться.
Налив себе кружку горячего травяного отвара, я с удовольствием сел в среднее кресло. Оно было самым удобным, несмотря на то, что доживало здесь свой век после чьей-то гостиной. Человека, который его сюда привез, давно уже не было. Я не просил Стражей оставить мне именно это кресло - так проявлялось их уважение.
Через два часа, после бесконечных походов к чайнику с уже остывшим бодрящим отваром, Ярс сдался. Храпел он громко, раскатисто, выводя своей глоткой целые рулады.
Морт злобно зыркнул в его сторону, но промолчал. Не стал при мне снова заводить ссору.
В день его появления я объяснил: в Страже нет и не может быть врагов. Мы все здесь только с одной целью – остановить того врага, что приходит из тумана.
Когда до рассвета остался час, я сам растолкал Ярса. Церемониться не стал – у нас здесь не увеселительное мероприятие. Поспал пару часов – и хватит.
Три пары глаз вглядывались в рассветный туман, но все равно чуть не пропустили момент, когда густые тени превратились в человеческие очертания. Они пришли.
Нам не нужно было разговаривать: каждый из нас знал свою роль. Даже толстяк Ярс собрался и быстро погасил костер на башне. Морт потянул за веревку, раскачивая колокол. А я смотрел в окно, не отрывая взгляд. Посмотришь на них – кажется, это просто люди выходят из леса. Только увидев вблизи, становится ясно: это Они. Немного деревянная походка, полная нечувствительность к боли и туман, клубящийся у лиц.