Расскажи им правду об окружающем мире, так они просто не поверят, а если привести неопровержимые доказательства, то будут проклинать того, кто открыл им глаза. Действительно, как ни парадоксально, но некоторые добровольно предпочитают быть слепыми и глухими, лишь бы их не вырывали из родного иллюзорного мирка, где все просто и привычно. Ведь каких-то несколько веков назад все они были прекрасно осведомлены и о нас, Сородичах, и о многих других существах, отличных от людей. И что же? Они предпочли отвернуться от действительности, представить все существующее мифами и легендами. Глупцы… Нам это просто безразлично, вампирские кланы все равно тщательно следят за всеми подающими надежды людьми, что стремятся выйти за пределы обывательского мирка. Так мы и пополняем свои ряды, именно так и накак иначе, ведь ни один из Сородичей просто не способен к созданию себе подобных иным образом. Все нелепые мифы о детях вампира и человека нисколько не соответствуют действительности. Увы, но так оно и есть, причины же этого нам неизвестны.
Мысли текли неспешно, словно струя воды в клепсидре, не мешая тем не менее основному в настоящий момент занятию — упражнениям в трансформации оргнизма, что получались у меня не так чтобы хорошо, вызывая периодические раздраженные порыкивания Наставника. Ну что поделать, не мое это призвание — трансформация, плохо я понимаю саму суть процесса. К примеру, те же ментальные воздействия, особенно психоатаки, удавались мне не в пример лучше. Это признавал и сам Ингвар, но все равно упорно пытался вколотить в мой разум навыки метаморфа, которыми сам владел практически в совершенстве. И плевать ему было на то, что он оттачивал свое мастерство уже несколько веков, а я всего-то пару лет, что с точки зрения большинства Сородичей вовсе ничтожно малый срок.
Хотя времени на оттачивание оккультных умений у меня было достаточно — внешний мир, словно сойдя с ума, окунулся в раскаленную топку войны, охватившей почти всю Европу. Две великих империи сцепились друг другу в глотки, выясняя кто же из них более достоин занимать место на вершине. В чем-то они были схожи, да и населяющие их народы происходили из одного древнего корня, хоть мало кто из живущих помнил об этом. Но мы, Красный Род, великолепно знали об этом факте… Догадывались и о том, что в этой великой войне не будет ни победителей ни побежденных. О, само собой разумеется, что с чисто военной точки зрения победитель рано или поздно проявится, но и он окажется в проигрыше. Уж больно подозрительна была позиция одной заокеанской страны, схожая с повадками гиены, которая следит за схваткой двух зверей. И цель просматривалась вполне отчетливо — сначала сожрать останки проигравших битву, а потом попытаться прикончить израненного победителя.
В любом случае, вспыхнувшая война заставила и нас несколько поменять привычный образ жизни. С одной стороны постоянные бомбежки, патрули на улице и прочие прелести вроде комендантского часа немного раздражали. С другой же точки зрения, подобная атмосфера предоставляла букет прелестных возможностей для проведения диверсионных операций, ведь жертв вполне можно списать на последствия очередного авианалета. Что поделать, в любой ситуации можно найти как положительные, так и отрицательные стороны. Положительные надо было использовать, а отрицательные — сводить к минимуму.
Вот и пару суток назад Ингвар со свойственной ему повышенной инициативой организовал так и оставшийся незамеченным налет на Охотников с целью захватить парочку наиболее осведомленных экземпляров для последующего извлечения из них всей мало-мальски полезной информации. И таки да захватил двоих охотников, неосторожно выползших по делам. Машину, в которой они передвигались, естественно подорвали, причем таким образом, что ни у кого не возникнет подозрений в причинах ее взлета на воздух. Бомба, свалившаяся из брюха бомбардировщика и все тут… А на самом деле они в гостях у нас, клана Цимитсу, и вряд ли им здесь нравится. Ингвар добрый, сразу убивать не будет, а использует попавший в руки материал для своих малопонятных лабораторных опытов. Даже я, его ученик, не могу представить для чего он проводит свои странные эксперименты, к какой цели стремится? Неужели всего лишь к идеалу трансформации, созданию универсального организма на основе простого человеческого тела? Возможно и так, многие Цимитсу стремятся к этому уже не первый век, но воз и ныне там. Сдается мне, что это такая же абстракция как "философский камень" у алхимиков. Но стоит заметить, что пытаясь достигнуть недостижимых идеалов, экспериментаторы порой находят пусть и менее эпохальное, зато вполне применимое в повседневных условиях.