Немного удивлённый странным напутствием, следопыт ответил коротким кивком и вошёл в город. Его взору открылась широкая брусчатая площадь, сплошь заполненная людьми и повозками с товаром – ежегодная ярмарка Басторга!
Грандиозное мероприятие уже давно стало доброй традицией и в первый свой день всегда собирало толпы горожан. Каждому было любопытно, что привезли съехавшиеся со всей округи купцы и каким диковинным товаром могли порадовать местные ремесленники, которые всегда готовились к ярмарке заранее. Торговля превращалась в негласное соревнование, и уже за сегодня появились первые фавориты: гурманы из числа праздных гуляк восхваляли земляничное вино, в то время как сердца девушек всецело покорили полупрозрачные бусы из голубого кварца. Однако мероприятие славилось не только изысканными и необычными товарами. Здесь можно было найти всё: и свежий провиант, и недорогую одежду, и неплохие целебные снадобья.
Джон поставил лошадей в ближайшую конюшню и с сомнением посмотрел на заполонившую всю площадь ярмарку. В шумной толпе, пестрившей яркими нарядами купцов, наверняка работали карманники. Сходить за припасами можно было и позже, когда большая часть народа разойдётся, но путь к улицам города всё равно пролегал через торговые ряды. Прикрыв ладонью висевший на поясе мешочек, следопыт стал протискиваться через хаотично бредущий люд, с каждой секундой всё больше погружаясь в царившую вокруг какофонию. Все голоса сливались в непрерывный монотонный гул, из которого изредка проступали призывные крики торговцев, звон подков и скрипы тяжело нагруженных телег. В центре ярмарки звучала задорная мелодия флейты. Там под восторженные охи толпы показывали своё представление шпагоглотатели, факиры и заклинатели змей. Засмотревшись на изрыгавшего пламя смуглого мужчину в шароварах и чалме, идущий Джон чуть не врезался в женщину с грудным ребёнком.
– Осторожнее, – прижимая к себе дитя, возмущённо вымолвила горожанка.
– Простите, – виновато сказал следопыт и поспешил удалиться с ярмарки.
За площадью раскинулась огромная гряда деревянных строений, создававших лабиринт из узких улочек. Здесь было тихо и безлюдно – отрада для души, давно отвыкшей от громких празднеств. Идиллию нарушал лишь одинокий металлический стук, что доносился откуда-то с соседней улицы. Джон надеялся найти гостиницу, но раз уж первым попался кузнец, то сначала можно было поправить пострадавший от булавы наплечник. А заодно и разузнать, где лучше остановиться на ночь.
Мускулистый, широкоплечий кузнец неустанно бил молотом по раскалённой заготовке. Каждый удар высекал яркие оранжевые искры, что, отскакивая от кожаного фартука, находили покой на холодном камне мостовой. Услышав шаги, он вытер со лба пот и посмотрел на остановившегося рядом черноволосого воина:
– Надо же. Трезвый и серьёзный. Неужто на ярмарке закончились выпивка и веселье?
– Нет, – поморщил нос следопыт. – Просто отвык от подобных мероприятий.
– Я тоже. Да и вообще не очень люблю шум.
– Странно это слышать от человека, целый день стучащего по наковальне, – Джон усмехнулся.
– Обижаешь, – положив молот и клещи, кузнец взял со стойки меч, украшенный резной гардой и навершием в виде головы быка. – Это не стук, а музыка. Песня, рождающая великие творения, – он повращал клинок, позволив свету показать всё совершенство идеально отполированной стали.
– Да-а-а, впечатляет, – одобрительно покивал следопыт. – Пожалуй, соглашусь с тобой.
– То-то же, – кузнец с довольной улыбкой вернул меч на место. – Так чего подошёл? Поглазеть аль хотел чего?
Джон указал глазами на помятый наплечник:
– Такое для тебя, наверное, вообще плёвое дело. Возьмёшься?
– Два серебреника, и к вечеру будет готово, – кузнец призадумался, перебирая пальцами рыжую бороду. – А если что-нибудь купишь, то поправлю при тебе и бесплатно.
Кузница была переполнена холодным оружием и латной бронёй, соблазнительно поблёскивавшими от пламени раскалённого горна. В каждом углу помещения стоял одетый в классические тяжёлые доспехи деревянный манекен. Между ними тянулись ряды суровых двуручных булав, клейморов и молотов. Самый верх занимали изящные кинжалы, утончённые рапиры и щиты. Каждое изделие было заботливо зафиксировано на специальных железных держателях, глубоко уходивших в каменную стену. Великолепие боевого металла поражало воображение. Взор следопыта остановился на тёмном треугольном щите с серебряным изображением дракона: