Не предлагая присесть, мэр сухо произнес:
— Господин Орловски. Я не представляю, что наговорил вам Верис. До сих пор не могу понять, почему согласился вас принять. У меня и так проблем достаточно. Рассказывайте кратко и по существу.
Такое вступление не на шутку напугало Гудина. Его и без того красное лицо стало свекольного цвета. Начало ничего хорошего не предвещало. Уж кто-кто, а он знал шефа прекрасно. Мэр не только рассержен и насторожен, но и явно чего-то боится. На лице застыло выражение хищника, столкнувшегося с ранее неведомой опасностью и он должен решить — то ли немедленно броситься в бой, то ли, поджав хвост, ретироваться.
Тайный референт понял, что, приведя сюда Орловски, допустил еще одну, на этот раз фатальную, ошибку. Страх, до сих пор загоняемый силой воли в глубину естества, ледяными тисками сжал сердце. Оно тяжело застучало, заныло в груди. Каждый удар отдавался волной дикой головной боли. Перед глазами засверкали разноцветные звездочки, а в просторном кабинете, несмотря на работающий кондиционер, вдруг стало невыносимо душно. Дрожащей рукой Гудин рванул ворот рубахи.
Но судьба Вериса никого, кроме него самого, не интересовала. В отличие от референта, на Конрада слова мэра впечатления не произвели.
— Не смею отвлекать вас от важных государственных дел. Если моя информация не заинтересует, то сразу же уйду, — вежливым, но достаточно твердым тоном начал Орловски.
"Ну, это мы еще посмотрим, как ты уйдешь", — подумал мэр.
Тем временем детектив продолжал:
— Начну с главного: Ваши предположения — верны. Начальным пунктом головокружительной карьеры Орниге действительно стали исчезновение Александэра Горина и его супруги Дрейлы. Он незаконно присвоил принадлежащий им капитал, оформив над ней опеку.
Эти слова потрясли мэра. Он был ошарашен. Предположение, о котором он даже думать боялся, сейчас громогласно про-звучало из уст какого-то там Конрада Орловски. Да еще при свидетелях!
Де Жен не знал, что дальше делать, как поступить. Даже для него это было слишком. Опытнейшего дипломата и политического бойца нокаутировали несколькими фразами. Чтобы прийти в себя, как-то собраться с мыслями, ему понадобилось не-сколько мучительно долгих секунд.
Конрад же решил выдержать паузу. И очень кстати.
Немного придя в себя, мэр поднял руку, жестом останавливая дальнейшую речь Орловски.
— Подождите немного, — сказал он.
Глянув на багрового и задыхающегося Гудина, показал пальцем на дверь и зло рявкнул:
— Пшел вон!
Пока референт с удивительной для его грузного тела прытью несся к выходу, в кабинете висела напряженная тишина. Но вот дверь закрылась. Хозяин кабинета нажал кнопку и приказал:
— Анита! Пусть ребята присмотрят за тем балбесом и до моего особого распоряжения подержат его в приемной.
Потом перевел взгляд на Орловски. Пауза явно пошла на пользу.
"Беседа может оказаться интересной, — думал Фредерик. — Даже более того…"
Словно на что-то решившись, указал гостю на стул напротив стола.
— Будьте так любезны, господин Орловски, присядьте. Мой референт, этот осел Верис, очевидно ввел вас в заблуждение, впрочем, как и меня. Почему вы решили, что я интересуюсь карьерой уважаемого всеми Верховного Судьи Республики? И позвольте полюбопытствовать: кто, собственно говоря, вы такой? Мне известно лишь то, что сказал Гудин по телефону. Будто бы вы, Конрад Орловски, частный детектив, имеете для меня какую-то ценную информацию. О ее характере ничего не упоминалось. Но я привык доверять своим помощникам и лишь поэтому принял вас. Если же Верис хочет втянуть меня в какие-то грязные делишки, то пусть пеняет на себя!
Мэр бросил выжидающе-вопросительный взгляд на Конрада.
"Хитрая лиса, — мысленно шепнул напарнику демон. — Делает вид, что ему все безразлично, но на самом деле горит желанием знать, что ты сообщишь, но только очень боится. Как у нас говорят: и рада бы душа в рай, да грехи не пускают. Держись уверенно. Бояться нечего. Главное узнать адрес эскулапа, лечившего Дрейлу. Кстати, не забывай и о материальной стороне дела. Он уже приценивается, хочет понять, сколько мы с тобой стоим. Пока дает немного. Но ничего, мы сейчас цену нагоним".