Дорога, обогнув погрузившиеся на треть в землю и поросшие красноватым мхом валуны, повернула в долину. Появились синеющие гроздьями виноградники и золотящиеся злаками поля.
Крестьяне, завидев солдат, предусмотрительно уступали дорогу, после чего, собравшись в кучки, что-то оживленно обсуждали. Через полчаса Сергей увидел крепостную стену.
"Зачем? — удивился он. — Кого островитяне боятся? Все их богатство — вот здесь, на глазах. Неужели пиратов? О них Риза ничего не рассказывала".
Подойдя поближе, он рассмотрел стену, выложенную из не-отесанных камней. На трехметровой высоте в ней зияли округлые окна-бойницы. Виднелись и походившие на огромные перевернутые бочки сторожевые башни.
Ступив за ворота, они сразу оказались в центре внимания. Все желали видеть необычного чужестранца, весть о котором уже разнеслась по острову. Проходя мимо хозяйственных построек через сад с журчащим ручьем, Сергей, в свою очередь, с интересом рассматривал жителей Ириса. Невысокого роста, со смуглыми худощавыми лицами, черными кудрявыми волосами и мелкими, хотя и не отталкивающими, чертами лица, они походили друг на друга, как родные братья и сестры. На их фоне Риза выглядела цветком, драгоценным камнем или, скорее, белым лебедем в стае ворон.
Сразу за деревьями, примыкая вплотную к скалам и как бы вросши в них, стоял большой двухэтажный дом-крепость, построенный из таких же неотесанных камней, как и крепостная стена. Он создавал впечатление нерушимости и монументальности. Правда, кое-где стены предательски перечеркивали довольно-таки глубокие трещины. Окна, напоминавшие бойницы, расположились высоко над землей. Возле единственного входа, закрытого тяжелой металлической дверью, стояли трое хмурых стражников.
Отворившаяся со скрипом дверь как бы нехотя пропустила Сергея внутрь. По узким коридорам он шествовал в сопровождении все той же парочки. Похоже, конвоиров этот визит радовал не больше, чем пленника. Проступавшие глыбами сквозь полумрак стены давили своей тяжестью и угрюмостью. Казалось, они наслаждались властью над людьми, подчеркивали их слабость и никчемность. Царящие вокруг мрак и сырость с примесью затхлости невольно навевали мысли о склепе.
Но экзотичность жилища Властителя волновала Сергея меньше всего. Он напряженно раздумывал над тем, как предстанет перед отцом Ризы. Роль униженного просителя, смиренного и послушного, Краевский отверг сразу. Во-первых, рабом наш путешественник себя ни в коей мере не чувствовал. Во-вторых, ему невыносима была сама мысль, что придется льстить и угождать. И, наконец, показав слабость, на будущем можно поставить жирный крест.
Вот с таким настроением он и вошел в зал.
Преисполненный чувства собственного величия властительный гном восседал в огромном кресле.
Нет, совсем не зря он перестроил самую большую комнату в тронный зал. Именно здесь Кильрис чувствовал себя истинным Властителем Ириса, независимым и всемогущим. В такие минуты его голос разительно преображался, становился уверенным и твердым. Менялось и выражение лица. Неожиданно скрадывались присущие простолюдинам грубые черты, уступая место строгости и даже, можно сказать, величавости. Глаза же, загораясь внутренним огнем, на время обретали способность метать молнии.
Кресло, служившее троном, гордо возвышаясь на пьедестале, главенствовало над залом. К нему вели три накрытые ковром ступени, а сзади, на стене, цветной мозаикой переливался герб — орлан, удерживающий в когтях небольшой меч, с горящей золотом надписью "Властитель Ириса". Тронный зал и герб были его детищем и предметом особой гордости.
На стенах, помимо ковров, висело оружие, поблескивая серебром и самоцветами, создавая впечатление роскоши и богатства. Но особо дорогих вещей здесь не было. Как истинный гном, Кильрис хранил свои сокровища глубоко под землей, в кованых сундуках. Дорогу к заветному месту знал он, да еще, с недавних пор, Риза.
Но и без особых драгоценностей тронный зал на фоне сырости и унылости остального замка выглядел впечатляюще. Использовал его Властитель для приема гостей, да еще в те дни, когда вершил суд. Тогда, облачившись в парадные одежды, положив под ноги шкуру ворка, злобно скалившего жуткую морду, взмывал в заоблачные высоты, наслаждаясь ощущением власти над жизнью и свободой других.
Темница, как и положено, находилась в подземелье. Под нее отвели пять вырубленных прямо в скале клетей, запиравшихся тяжелыми деревянными дверями. Большую часть времени она пустовала. Вот и сейчас узников в ней не было.