Каггла быстро встала и отошла на всякий случай к двери:
— И что вы хотите мне предложить?
— Сущие пустяки, — небрежно отвечала гостья. — Я возвращаю тебе нормальный человеческий облик, а ты… Ты отдаешь мне свой дар.
— Что-то я плохо понимаю… Допустим, вы избавляете меня от этого проклятого горба, — Каггла зашагала по комнате. — Я повторяю — допустим… Хотя врачи и костоправы от меня давно уже отказались, и, следовательно, мне в самом деле остаётся только уповать на чудо… Хорошо. А я, значит, что же, взамен должна научить вас рисовать?
— Примерно так, — со скучающим видом отозвалась женщина, разглядывая свои ногти. — Ты уловила суть. Но всё будет гораздо проще: когда я выполню своё обещание, согласно условиям нашей сделки тебе просто нужно будет сказать «да»…
— Уходите! — решительно заявила Каггла, распахивая дверь.
— Ты отказываешься? — глаза гостьи потемнели.
— Нет… — заколебалась горбунья. — Но мне надо подумать…
— Это разумный ход. Подумай! — легко согласилась собеседница, но в её голосе слышалась насмешка: мол, думай не думай, а будет по-моему.
Уходя, она приостановилась рядом с Кагглой, и коснулась пальцами её непослушных локонов, точно желая поправить ей волосы:
— Я не прощаюсь… — шепнула она, шагнула за порог, и скрылась во тьме длинного коридора, точно растаяла.
Каггла какое-то время оцепенело всматривалась в темноту, потом, опомнившись, быстро захлопнула дверь и несколько раз повернула ключ. Но что-то подсказывало, что никакие запоры теперь не помогут…
* * *
— А тебе никогда не приходило в голову, что ваш дом внутри гораздо больше, чем снаружи?
— Замок-то?.. Если это так, я и не удивлюсь.
Рио и Толстяк Дю болтали на скамеечке у ворот Замка, наблюдая, как в подъехавший экипаж загружают вещи тётки Матильды: после инцидента на Кухне, тётка заявила, что ноги её здесь больше не будет!.. Папа, узнав, в чём дело, потребовал от дяди Винки извинений. Но тот лишь развёл руками: он не виноват, дескать, что в этом доме не умеют готовить, да и вообще рад, что так получилось, поскольку «некоторые особы в своем стремлении заполучить в мужья порядочного человека чересчур уж настырны». Матильда, присутствовавшая при том, разозлилась окончательно — её влюбленность, видимо, сгорела вместе с париком, — и ответила, что «завести себе такого мужа как он, можно только из любви к животным».
— Теперь у вас станет чуть просторнее, — заметил Дю-младший.
— Не думаю. Наверняка ещё кто-нибудь заявится, — равнодушно отозвалась Рио. — Пойдем лучше куда-нибудь.
Они поднялись вверх по улице, свернули в тенистый боковой переулок, прошли мимо книжной лавки, мимо подвальчика, торговавшего антиквариатом, миновали ресторан, где на открытом воздухе за столиками в тени каштанов прохлаждались парочки, вышли к остановке на пересечении улиц, и минут через двадцать веселый звенящий трамвай вынес их к Центральной площади.
Здесь среди зелени огромных старых деревьев и затейливых цветочных клумб, пылающих самыми немыслимыми оттенками, и облитых гранитом фонтанов, было царство уличных музыкантов, художников, бродячих артистов, фокусников, гадальщиков, коробейников, торгующих всякой всячиной, назойливых фотографов, и карманных воришек… Здесь можно было приобрести самые удивительные вещи, за пару монет узнать свое будущее, запросто встретить какую-нибудь знаменитость, в прилежащих погребках — отведать чудеснейшего вина со страшным названием «Кровь императора», послушать импровизации какого-нибудь джаз-банда, концерты которого в Европе и Америке собирают аншлаг, но тут ребята играют вот так запросто, поставив инструменты на отполированные тысячами ног плиты тротуара, для собственного удовольствия… Здесь какой-нибудь художник напишет углём ваш портрет — и как знать, может, через годы этот набросок окажется шедевром признанного мастера… Здесь можно попасть в лапы умелых шарлатанов, именующих себя магами или колдунами, завести шашни с какой-нибудь мнимой, но очень милой ведьмочкой… Наконец, тут можно встретить свою любовь.
Но если даже ничего такого с вами не случится, пьянящая атмосфера вечного праздника и волшебства оставит долгий след в вашей памяти.
Потолкавшись среди туристов и праздных горожан по аллеям примыкающего к площади парка, дети уселись за столом кафе. Порывшись в карманах, они подсчитали наличность: хватало только на лимонад и пару бутербродов.
— Негусто! — подытожила Рио.
С реки донесся призывный гудок прогулочного пароходика.