* * *
? Сэр! ? закричал со своего поста Скотт Уэдделл. ? Не горит контроль подключения кабеля!
? Что такое? Не контачит? Или Слейтон отключил кабель?
* * *
Вода в отсеке поднялась уже по пояс. Рядом гудела винтами и рвалась на волю торпеда. Слейтон перебирал разъемы, пытаясь понять какой же из них подключается к торпеде. Всего три разъема. Он выбрал разъем, где было четыре контакта. Теперь оставалось только замкнуть контакты прямо в разъеме. Но чем замкнуть? Он достал из кармана перочинный нож, подарок отца с которым никогда не расставался. Вполне сойдет. Но взрывать себя прямо здесь он не собирался. Он хотел утопить субмарину, а не сжигать её в атомном пламени. Придется отпустить торпеду на волю. Слейтон уже по плечи в воде перебрался к канату, после некоторых усилии перерезал его и торпеда тут же вырвалась на волю и мгновенно как будто его выключили, исчез шум винтов, зато вода хлынула теперь настоящим фонтаном. Водоворот сбил Дональда с ног, и он оказался под водой, уцепившись за монтажный стол. Ничего, все равно теперь нужно подождать пару минут и замкнуть контакты. Дональд оттолкнулся от стола и всплыл в конце отсека. К разъему проще плыть, чем иди по шею в воде. Слейтон уцепился за стеллаж и ждал. Под потолком образовалась воздушная подушка. От растущего давления все время закладывало уши, но когда он сглатывал, в ушах щелкало. Сглатывать приходилось часто. Субмарина стремительно уходила в глубину.
* * *
? Командир! Торпеда вышла!
На экране гидролокатора появилась отметка.
? Прошло 2 минуты и 10 секунд после включения, ? громко сказал Митчелл, глядя на секундомер. ? До момента активации примерно 1 минута.
? Глубина?
? Глубина, 300 футов, сэр. И продолжает увеличиваться.
? Рули на полный плюс. Стоп реверс. Полный вперед. Лево руля на максимальный угол.
Теперь, когда торпеда ушла, Митчелл пытался с максимальной скоростью увести субмарину подальше от торпеды. Он не знал, что там с торпедой сделал Слейтон и потому опасался какой-нибудь пакости. Задним ходом субмарина плыла намного медленнее, кроме того, рули глубины не позволяли эффективно поднимать потяжелевший нос, и субмарина продолжала тонуть.
Заполнение водой одного торпедного отсека не являлось катастрофическим событием. Такого рода аварии в отношении торпедного отсека закладывались в конструкцию субмарины. Ибо разного рода неполадки с торпедными аппаратами иногда приводили к затоплению торпедного отсека. Митчелл опасался, только, что погружение на предельную глубину может привести к разрушению внутренних переборок и затоплению соседних отсеков. Но если недалеко взорвется ядерная торпеда! Думать об этом не хотелось. Митчелл взял в руку микрофон.
? Говорит командир! Внимание в отсеках! Всем занять места согласно боевому расписанию. Приготовиться к борьбе за живучесть. Приготовить дыхательные аппараты. Зафиксироваться. Приготовиться к удару.
Прошло еще две минуты. Субмарина уже набрала полную скорость и по широкой дуге уходила в сторону от торпеды, которая, повинуясь гироскопам, мчалась в одном и том же направлении.
? Боцман? Как рули?
? Сэр, рули на полную!
? Так держать!
? Деферент?
? Деферент 5 градусов плюс!
? Акустик, дальность до торпеды? Азимут?
? Три мили, сэр. Азимут 110 градусов.
? Глубина?
? Глубина 210 футов! И уменьшается! 205, 200.
? Успеваем? ? сам себя спросил Митчелл.
* * *
В этот момент, Слейтон подтянувшись к стойке в очередной раз, удачно замкнул контакты....
? 15 ?
26 августа 1963 г.
15 ч. 34 м.
Борт яхты "Катти Сарк".
Тасманово море
S 43o 35'; E 148o 35'; Глубина 11580 f.
Майкл, молодой парень лет двадцати, лежал на палубе, яхты кутаясь в кусок брезента и подмостив под голову парусиновый мешок с тряпьем. Время от времени Майкл с трудом приподнимался, держась за обломок мачты и старался по мере возможности следить за горизонтом, в надежде увидеть какое-нибудь судно или самолет. Для подачи сигнала бедствия у него где-то здесь на палубе под тряпьем в небольшом деревянном ящичке от сигар имелась ракетница с единственной ракетой и зеркальце. Но уже много дней море оставалось пустынным. Остальные его товарищи по несчастью сидели и лежали в каюте, плотно прижавшись друг к другу. В каюте все же было намного теплее. Здесь же на палубе дул резкий ветер, который срывал брызги с волн, что разбивались о борт яхты, и рассыпал холодные капли веером, от этого все на палубе, в том числе и брезент в который кутался Майкл, было влажным. Но все же брезент хоть как-то прикрывал от ветра.
Вахта тянулась мучительно долго. Сильно хотелось пить. Рот болел, язык распух и не помещался во рту, к тому же сильно болела голова, саднило и чесалось тело. За бортом плескалась вода, океан воды, но Майкл знал, что пить её нельзя. Он все думал о том, как выживал в море Ален Бомбар, французский врач, который переплыл Атлантику на резиновой лодке в начале 50?х. Майкл читал о нем заметку в популярном журнале для яхтсменов.
Бомбар советовал выдавливать сок рыб. Да вот беда, рыба не ловилась. Хотя в первые дни после катастрофы, когда еще хватало сил, они забрасывали в море самодельные снасти. Летучие рыбы, которые сами попадали на борт некоторых путешественников, в этой части Тасманового моря не водились и не помогли пополнить их рацион.
Еще якобы Бомбард, припоминал Майкл, советовал для экономии пресной воды пить понемногу морскую воду. Кажется по несколько глотков в день, при условии, если так же пить и пресную воду. Но тут Майкл не был до конца уверен. Статью он читал давненько и не помнил всех деталей. Его товарищ Робин, который сейчас отдыхал после вахты в каюте, наоборот категорически уверял, что пить даже в малых количествах морскую воду нельзя.
А пресная вода у них закончилась. Как раз сегодня утром они допили последние капли. Кроме ложки тушенки вчера каждому досталась по три ложки пресной воды. По ложке три раза в день. Утром, в обед и вечером. Пьем как микстуру, ? криво улыбаясь, шутил Робин. Если учесть что такой рацион у них оставался неизменным без малого две недели, то чувство голода уже давно притупилось. Осталась только чувство жажды. К сожалению, то была последняя банка тушенки, начатая за день до этого.
Но не только жажда мучила экипаж яхты "Катти Сарк". Тело зудело, от многочисленных мелких трещин и потертостей, в которые попадала соль. Расчесывать было нельзя, от этого становилось еще хуже. Четвертая неприятность ? постоянное чувство холода. Дольше часа выдержать на палубе в такие ветреные дни как сегодня было трудно. Зато в теплые дни, когда пригревало солнышко и ветер слабел, на палубу выползали все, чтобы согреться и хоть как-то подсушить одежду. Но одежда, пропитанная солью, постоянно оставалась влажной, и плохо согревала. Даже в каюте, куда не задувал ветер, они согревались только тесно прижавшись друг к другу и накинув на себя все что у них имелось на борту из одежды.
Яхту в честь знаменитого клипера "Катти Сарк" назвал дядюшка Майкла. Год назад его дядюшка ушел в мир иной и завещал яхту своему единственному племяннику, поскольку у него из детей были только две дочери, а яхтенный спорт дядюшка не считал женским делом, да вообще женщина корабле, как известно не к добру. Так яхта досталась Майклу. С тех пор он и пятеро его друзей по университету периодически выходили в море. Пока черт не дернул их отправиться в это плавание. Вот теперь яхта без мачты на плавучем якоре уже полтора месяца дрейфовала в Тасмановом море. Надежды пристать к берегу или встреть судно, казалось давно растаяли. Но парни все равно по очереди продолжали дежурить на палубе.