Лю уже давно начал подозревать, что Соня стала жертвой гнусного насилия со стороны беспринципного внешнемирского главаря, а упорное молчание девушки на тему пережитого в плену еще больше укрепило Избранного в его подозрениях. По этой причине неуместный вопрос Китаны вызвал у него приступ гнева.
- Это еще почему? - выдала Китана. - Дело в том, что...
Стараясь сдерживать ярость, Лю схватил Китану за запястье и оттащил в сторону.
- Замолчи немедленно! - гневно зашептал он, в душе надеясь, что Соня не услышит его слов. - Ты, черт возьми, даже не представляешь, что ей, скорее всего, пришлось пережить! Ты прекрасно знаешь, на что способен твой проклятый отчим, сама мне сто раз рассказывала, что он с людьми творил! Вот будь добра - включи воображение и представь себе, что именно он делал с Соней! Когда я доберусь до этого гада, я ему за Соню все кости переломаю, он за все ответит, но и ты тоже веди себя нормально и не наступай ей на больное место, ей и так плохо! Думаешь, я не заметил, что с момента возвращения из Внешнего Мира Соня ходит сама не своя и при каждом упоминании твоего приемного папаши-извращенца вздрагивает?
Китана вырвала руку и хотела было что-то возразить, скроив недовольную физиономию, но тут вмешался Ночной Волк.
- Прекратите! Вы еще подеритесь, - грубо бросил он Китане. - Сейчас нам надо выяснить нечто другое.
- Да, Волк, ты мои мысли читаешь, - съязвил Джакс. - Рейден, может быть, ты уточнишь, откуда у вас с Шао Каном одинаковые татуировки?
Рейден покраснел, потом побледнел, потом покрылся испариной. Его загнали в угол, и великий бог грома оказался в безвыходном положении. В течение двух с половиной лет ему удавалось скрывать от Избранных правду о своем происхождении; предложи ему кто раньше рассказать о своей семье воинам Земли, склочный божок скорчился бы и завизжал, как голодная гиена. Теперь делать было нечего: придется признаться в своем родстве с Шао Каном. Рейден тяжко вздохнул и повернулся к Избранным; Джакс про себя подумал, что физиономию бога грома в этот момент лучше всего можно было бы описать фразой "выражало то лицо, чем садятся на крыльцо".
Божку очень не хотелось говорить о том, что одинаковые татушки они с братцем сделали еще в молодости, в тот счастливый период, когда у них была большая дружная семья, а поэтому он принялся с ходу придумывать новую легенду о картинках с драконами.
- Эта татуировка для нас - как фамильный герб, она есть только у моих родственников и служит также для беспрепятственного открывания порталов без специальных приспособлений и безопасного прохода через них.
- Если это фамильный герб, то почему он есть и у Шао Кана? - спросил доселе молчавший Саб-Зиро.
Рейден скроил такую рожу, словно бывший воин Лин Куэй наступил ему на яйца.
- Старший Бог Шиннок - мой отец, - наконец ответил старый склочник после минутной паузы.
- А Шао Кан тебе кто? - с издевательским интересом спросил Джакс.
- Шао Кан-мой брат, - Рейден скорбно посмотрел на Избранных, словно ожидая сочувствия с их стороны.
Воины Земли стояли в немом удивлении. Лю Канг был в ужасе, Ночной Волк и Саб-Зиро изумленно переглядывались, Соня хмыкнула, подумав о том, что теперь вся головоломка со Смертельной Битвой сходится, Китана, которая давно обо всем знала, но молчала по просьбе Рейдена, взирала на происходящее с надменной рожей. Тишину нарушил Джакс.
- Ну у тебя и семья - урод на уроде, - прямым текстом выдал он, всем своим видом демонстрируя, что плевать хотел на божественный статус Рейдена. Тот на секунду обалдел от такого хамства, но потом продолжил рассказывать сложносочиненные сказки.
- Много лет назад мой отец был протектором Внешнего Мира. Он решил, что его наследник был достаточно сильным, чтобы убить в бою своего брата. Я победил Шао Кана, но не смог его убить. Тогда отец прогнал меня и поднял мятеж против остальных богов. Они победили его и навечно заточили в месте, именуемом Не-Мир. Мой брат не простил мне того, что в этой войне я встал на сторону Старших Богов. Именно поэтому он и решил захватить Земной Мир, подвластный мне. Надеюсь, вам ясно, что Шао Кан должен умереть.
Соня задумчиво смотрела куда-то вбок. Интересно же выглядит вся история в озвучке Рейдена.
- На этот раз ты убьешь его, - решил приободрить павшего духом протектора Лю Канг.
- Я не смог тогда, не смогу и сейчас, - произнес печальным голосом трагического актера божок-манипулятор, в душе предвкушая, как сейчас переложит всю грязную и опасную работу на плечи бедного Лю Канга, хотя совсем недавно не хотел этого делать.
- Ну и что же нам делать? - растерялся Лю. Несмотря на свою недавнюю решимость расправиться с обидчиком Сони, он все же сильно боялся Императора, а посему перспектива поединка с ним не очень нравилась несчастному Избранному.
- Я уверен, что ты сделаешь все, что сможешь, Лю. Я буду молиться за тебя Старшим Богам, - назидательно изрекло божество-убожество.
Лю еще больше растерялся и испугался. Главное, чтобы друзья ничего не заметили, ведь им тоже страшно.
- Лю-наша единственная надежда, - поддержала Рейдена Китана; ей очень пришлась по душе идея расправиться с ненавистным отчимом чужими руками.
Избранные окружили Лю.
- Я хочу сразиться с Императором, но не знаю, готов ли я к этому, - Лю попытался взять себя в руки и придать голосу уверенное звучание.
- Ты должен верить в себя, Лю, - ответила Китана. - Мы все в тебя верим.
Бедному Лю, которого в очередной раз заставили выполнять чужие желания, ничего больше не оставалось, кроме как послушно кивать.
***
Пока Рейден жаловался Избранным на своих гадких родственничков, Синдел, Джейд и их спутники пришли в Имперский Дворец и доложили Шао Кану обстановку. Император остался всем доволен, однако Шиннок был отнюдь не в восторге; более того - он устроил сыну очередную сцену.
- Не обращай внимания - мой отец в настоящее время не совсем еще пришел в себя, - тихо шепнул королеве Шао Кан.
- Вы должны были делать все абсолютно иначе! - Шиннок сперва начал говорить на повышенных тонах, но потом перешел на крик; в какое-то мгновение Шао Кану показалось, что его отец вот-вот ударит Джейд, которая стояла ближе всех к нему. - Вы обязаны были заманить их в ловушку во дворце! Вы заслуживаете самой суровой кары!
Дальше Шиннок принялся в подробностях перечислять, что именно он хотел бы сделать с подручными своего сына; Шао Кан в это время сидел рядом и с неудовольствием узнавал в отце себя в былые времена-до знакомства с Эсмене.
-Папа, я думаю, ты несколько перегибаешь палку, - мягко произнес Император, понимая, что Шиннок не совсем адекватен. - Во-первых, я велел им заманить Избранных в Эдению, а не конкретно во дворец. Мой план состоял несколько в ином: я собираюсь успешно завершить процесс слияния, а потом уже на исходе шестого дня избавиться от Рейдена и его приятелей.
Киу Кан снова принялся возмущаться, втолковывая сыну, что у того неправильный план, однако Император решил все же попробовать достучаться до разума своего отца, если таковой у него еще остался после долгого пребывания в Не-Мире.