Ли уже не раз гнала от себя мысли о самоубийстве. Она была еще слишком юна, ей было всего семнадцать лет, и ей хотелось жить, жить во что бы то ни стало, но ей не хотелось жить в том аду, на который обрекали людей обычаи ее народа. Обычаи, которые повелевают родителям убить собственную дочь или отнестись к смерти собственного сына, своей родной крови, с большим равнодушием, чем к перемене погоды, только из-за того, что он осмелился влюбиться.
Фе Айи беременна. Ли Мей была отличницей учебы и хорошо представляла себе, как развивается ребенок внутри матери; ее подруга, наверное, сейчас уже на шестом месяце и, если у нее случатся роды, может даже родить жизнеспособного малыша. Получается, что ее родители убивают не только свою дочь, но и внука... Три жизни - за что?
Ли Мей поднялась в свою комнату, посмотрела в окно и увидела Фе Айи, по-прежнему сидящую на чердаке соседского дома с разбитым и заплаканным лицом. Девушка помахала рукой своей однокласснице.
Фе Айи не ожидала, что кто-то может вспомнить о ней, поприветствовать ее - ведь для всех она уже была трупом, ее не существовало, но она была благодарна своей школьной подруге хоть за такое простое, незначительное проявление сочувствия, и помахала Ли Мей в ответ, слабо улыбнувшись.
В этот момент Ли Мей твердо решила наложить на себя руки в день перед свадьбой. Выхода она не видела, к тому же ей внезапно подумалось, что его действительно нет-за последние дни, наполненные столь жуткими событиями, ожидающийся визит куэтанских карателей в Вэйналию как-то вылетел у нее из головы, но тут вдруг вспомнился снова. Если ее не будет истязать законный супруг, который уже умудрился вогнать в гроб побоями свою первую жену, то убьют каратели. К чему затягивать агонию?
Это решение несколько успокоило Ли Мей, и она перестала плакать.
12
- Наместник, - охранник склонился перед своим господином с угодливым видом, - вас желает видеть госпожа Дэлайджа.
- С какой стати? - встрепенулся глава провинции. - Да, конечно, проси ее войти.
Дэлайджа, дальняя родственница Джиала и богиня-протектор Вэйналии, обычно не вмешивалась в дела доверенного ей мира, если только дело не принимало крайне серьезный оборот, и то, что она вдруг решила наведаться к наместнику, было для него большой неожиданностью. Однако он знал, что она относится к Шао Кану, Шэнг Цунгу и их сторонникам довольно негативно: они терпели Дэлайджу в Вэйналии лишь потому, что она вела себя тихо и не пыталась протестовать против их владычества. У наместника сразу же мелькнула мысль о том, что Дэлайджа решила поддержать его в попытке избавиться от куэтанцев.
Протектор вошла в зал и остановилась, прислонившись к одной из колонн - той, которая была ближе всего к наместнику. Покровительница Вэйналии была невысокой женщиной с короткими рыжими волосами и удивительно красивым лицом; как и все рыжеволосые, она обладала весьма бледной кожей, и из-за этого ее лицо казалось словно сделанным из фарфора, особенно в солнечном свете. Наместник вежливо склонил голову.
- С чем пожаловали, достопочтенная госпожа?