Как бы то ни было, сирены не торопились. Я оказался предоставлен сам себе, и большую часть времени зависал у здешних синоптиков. Видели бы вы, какое у них тут оборудование! У меня в башне на черепахе в сравнении с ними был даже не вчерашний день – позавчерашний.
Особенно впечатлил меня их телескоп. Это была настолько мощная и сложная система, что ею управляли целых три мозга. И как язвительно заметил заведовавший этим хозяйством профессор Баякин, это не были мозги его подчиненных. Впрочем, я не первый день знал профессора – в бытность мою учеником он читал у нас лекции по климату – и он всегда был ворчуном.
Мозги на телескопе были от береговых ящериц-луноловок. Их так прозвали из-за привычки замирать, уставившись вверх, когда в небесах пролетали Фобос с Деймосом. Никто так и не понял, чего они там высматривали – интересно, а занимался ли кто-нибудь вообще этим вопросом? – но мозг луноловок был идеален для устройств, требующих четкого позиционирования по звездам. И, между прочим, стоил каждый экземпляр куда дороже моего гоночного трайка.
К счастью, профессор тоже помнил лучшего ученика в нашей группе и допустил меня к этой прелести. Под своим присмотром, разумеется, но всё же. Из его подчиненных половина так и вовсе даже на порог башни не допускалась. Строчили отчеты в своих каморках и проклинали тот день, когда выбрали стезю синоптика. А теперь еще и завидовали, как я вознесся. Вознесся, кстати, буквально. Телескоп стоял на самой высокой башне в куполе.
Днем профессор наблюдал оттуда за солнцем. Есть теория, будто бы вспышки на нем приводили к солнечным бурям. Наши ученые умы еще спорили, так оно или нет, но профессор был убежден, что связь есть.
- Связь есть, Грибов! – восклицал он с такой горячностью, будто бы я лично эту теорию отвергал. – Связь есть!
Я, разумеется, не спорил. Хотя связь точно есть только с солнечными сияниями. Там да, вспышка на солнце, и строго через 12 с половиной минут – сияние в небе. А буря может произойти и через три дня после вспышки, и через четыре, и вообще не случиться. У профессора был огроменный архив по теме и там таких случаев – хоть лопатой отгружай. Вот только обратных случаев, когда была буря, а вспышки, наоборот, не было – в его архиве не отмечено вообще ни разу. Это за триста лет наблюдений!
Примечание редактора: в настоящее время считается, что вспышки на солнце действительно напрямую связаны с солнечными бурями. Случаи, когда после вспышки нет бури, так называемый парадокс Баякина, объясняются большими расстояниями космоса, в которых вспышка полностью рассеивается, не достигая Марса. Причины рассеивания нам пока неизвестны.
Под утреннюю бурю тоже, оказывается, вспышка была. Полыхнуло в ночь на 12 Майя. Профессор, кстати, мог бы и предупредить родные вооруженные силы, что под вероятную бурю выезжаем, но он, видите ли, пока не уверен. Впрочем, с практической точки зрения разброс в целые сутки, да еще и без гарантии, что точно полыхнёт, всё равно превращал прогноз в нечто умозрительное, а военные всегда любили точность.
А еще ранним утром через телескоп можно было увидеть Землю. Пока она была еще далековато, но с такой техникой это не проблема. Устраиваясь в кресле, я не удержался от популярного вопроса:
- Есть ли жизнь на Земле?
- Нет, - сразу и уверенно ответил профессор.
- А как же световые пятна на ее ночной стороне? – тотчас парировал я.
- А что световые пятна? – тут профессор уже говорил спокойно, как на лекции. – Свет – еще не признак жизни. Вот посмотри сюда, Грибов.
Он вывел на экран архива фотографии Земли. Экран у него тут тоже, кстати, был шикарный. Размером с полстены и с потрясающей четкостью изображения. Живут же коммерсанты! На таком экране было отлично видно, что на самом деле световые пятна не однородны, а состоят из множества светящихся точек. Я даже навскидку не брался предположить, сколько их там. Очень много.
Однако профессор обратил мое внимание не на эти точки, а на координатную сетку.
- На всех фотографиях пятна находятся на одном и том же месте, - говорил он, тыкая пальцем в экран и пролистывая фотографии с такой скоростью, что я едва успевал хоть что-то разглядеть. – Будь это животные со свойством биолюминесцентности, вроде наших медуз, такие огромные стада вряд ли смогли бы ночь за ночью выдерживать столь строгий порядок. Стало быть, мы, скорее всего, имеем дело с каким-то природным явлением. На Земле, Грибов, гравитация выше в два с половиной раза и вдвое плотнее атмосфера, поэтому многие процессы могут протекать не так, как у нас на Марсе.