В общем, на трайке – слишком рискованно. А вот в кабине водовоза, да прикрытая щитами, леди Анна доехала бы в целости и сохранности. Из штаба герцога, кстати, едва прослышали про покушение, именно это и приказали, однако в этот раз леди Анна уперлась намертво.
- Я своих людей не оставлю! – заявила она.
Я сам это слышал. Барс отправил ее ответ в штаб. Там какое-то время пытались переупрямить леди Анну - Барс не меньше дюжины приказов принял - но абсолютно безуспешно. Наконец, в штабе сдались, приказали нам усилить дозоры – интересно, кем? – и двигаться дальше. Дозоры мы организовали из пары десятков самых опытных солдат, которые шли параллельно колонне, и поплелись дальше, гадая, какая сволочь подослала убийцу.
Сирены? Вряд ли. Нет, я не думаю, что они настолько благородны, что не могли послать вслед за нами убийцу – в конце концов, они обещали нам лишь безопасный выход из Аэлиты на вчерашний день и весь тот день не тревожили нас – но они бы скорее тогда прислали эскадрон квадов. Если за нами следили, то не могли не заметить, в каком состоянии наше воинство. Шансов на победу в открытом бою у нас практически не было.
С куда большей долей вероятности нас могли настигнуть наемники. Впрочем, и им куда как выгоднее было бы не убивать леди Анну, а захватить ее живой. Это и слава, и деньги в качестве выкупа, да и славу наемники уверенно конвертировали в те же деньги, повышая цены на свои услуги. Нет, наемники, если подумать, тоже отпадали. Как, впрочем, и бандиты из Пустошей. Слава им не нужна, никто эту шантрапу не нанял бы даже за гроши, а вот от хорошего выкупа за пленника они точно не отказались бы.
Разве что какой-нибудь хаосит. Для них слава убийцы дороже денег. Вот только откуда он здесь взялся? По большому счету, мог, конечно, забраться в надежде поживиться военными трофеями, но чуяло мое сердце, что здесь что-то было нечисто.
Как бы то ни было, убийца больше не пытался добраться до леди Анны. По крайней мере так, чтобы мы это заметили. Конечно, теперь мы были настороже, но хаосита бы это не остановило. Скорее, даже раззадорило бы. Тем более что дальше наш путь пролегал по скалистой пустоши. Скалы там – одно название, нет ни одной выше двух метров, скорее просто каменюки здоровые и с острыми вершинами, которые какая-то сила поломала в незапамятные времена, но они вполне сошли бы за укрытие.
Пустоши тянулись километра на три, а там, где вновь начиналась красная пустыня, нас уже поджидали транспортные черепахи из Кандалона. Было бы, конечно, намного лучше, если бы они двигались пошустрее и еще утром добрались бы до нашего лагеря. Леди Анна тоже так считала, однако, как заявил командир прибывшего конвоя, наш отряд находился под негласной защитой, а транспорты, видите ли, рисковали.
Разъезды сирен уже под самым Кандалоном видели. Хотя с таким охранением, скажем прямо, рисковали они не сильно. Конвой сопровождал целый эскадрон бронепузанов плюс несколько патрулей на трайках. Чтобы бросить им вызов, нужно было нечто посерьезнее разъездов, в которых максимум десяток трайков.
Примечание редактора: здесь автор ориентировался на стандарты талийской армии, которая предпочитала действовать единым кулаком, высылая лишь ограниченные силы для ближней разведки. Разъезды Сиренской империи могли включать в себя до полуэскадрона боевых машин и действовать на значительном удалении от основных сил, и не только проводить разведку, но и наносить серьезные удары по коммуникациям противника.
Вскоре мы уже были в Кандалоне. Вокруг города раскинулась целая сеть военных лагерей, куда стягивались наши силы. В основном под черно-золотыми флагами, на многих из которых сияли эмблемы их городов. Это ополчение. Понятное дело, разнородное: от добровольцев, у которых за плечами ничего кроме верности Талии, до ветеранов множества военных кампаний, которые с легкостью заткнут за пояс и кадровых военных. Кроме того, над одним из лагерей развивались бело-голубые знамена икарийских наемников. Обещанные подкрепления начали-таки прибывать.