Лина выглядела безмятежно, словно не заметила, как он уходил на другое уровень.
— Знаешь, а ведь я мало что чувствовала. Ну после изменений этих. Не эмоционально, физически. А с тобой здесь… — она замолчала, мечтательно улыбнувшись. — Ты говорил ничего не получится. А в реале?
Роберт отрицательно мотнул головой, с тоской подумав, что Лина забудет эту встречу. И что ей нельзя с ним, ведь она наверняка не пройдет барьер. Даже Эрик не пройдет. Удастся ли ему самому? Роберт и в этом сомневался.
— Меня всегда тянуло не к тем женщинам, — прошептал он, подаваясь вперед.
— Ничего, не переживай. — Лина поняла по-своему, потянулась навстречу, ласково растрепав ему волосы. — Тебе нужна другая. Домашняя тихая девочка, которая будет заглядывать в глаза и ловить каждое слово. Уж поверь мне, я знаю. У таких обычно стержень внутри. Полезная штука, чтобы выдержать все твои закидоны. Их ведь много, закидонов то?
Роберт, улыбнувшись, кивнул.
— Расскажи еще про Реджа, — попросил он.
— Я скрывалась, прятала воспоминания. И больше всего на свете хотела найти брата, который остался тогда дома. — Лина перевела дыхание. — А Редж? Редж появился непосредственно перед выпуском, но, думаю, он никогда не терял меня из виду.
Рассказывая, о первом ментальном контакте с Реджем, Лина не сдерживала гримасы. Болезненные воспоминания. Редж вскользь глянул, а сознание прожгло так, что казалось мозги вскипят или вытекут. Из носа полилась кровь, сильно как никогда. И так случалось каждый раз в его присутствии. Постепенно Лина привыкла. Редж предложил сотрудничество. Сначала было интересно. Найти подход к «объекту», выяснить слабину, накинуть поводок, потянуть. Установить контроль и передать Реджу.
Параллельно усилили боевые тренировки. Ведь мало кто заподозрит бойца в хрупкой девушке. Несколько раз Редж брал Лину с собой, в качестве телохранителя, когда выезжал с Маллии.
— Редж — ну, он как охотник, а я, — Лина замялась.
— Загонщик, понимаю, — отреагировал Роберт.
— Я тогда ничего о нем не знала. До того момента, когда в какой-то экспериментальной конторе Содружества меня нашпиговали имплантатами. Да, я пошла и на это. Учти, почти добровольно. Не думаю, что Редж тогда на меня воздействовал.
— Где это происходило не помнишь?
— Не-а, — Лина замотала головой.
Они летели на частной яхте, и к управлению девушку не подпускали. Неизвестно, что это была за планета. По прибытию поехали сразу в госпиталь, закрытый. Изолированное крыло, отдельная палата. Лина никого не видела, кроме персонала. Реджа отговаривали, поясняя, что нельзя вот так внедрять сразу и все, но он настоял. И Лине стало паршиво. Болталась в состоянии, полусна — полубреда.
— Вот тогда я его и услышала. Ну, Реджа, его мысли, желания, фантазии. Ты даже не представляешь, насколько у него больные фантазии. Мне повезло выкарабкаться и даже научиться всеми этим биохимическим разнообразием управлять. Конечно пушки из меня не вырастают, но кое-что могу. Покажу тебе после.
Лина ловко выудила из пространства сигарету и жадно затянулась.
«Освоилась», — подумал Роберт.
— Я была пластична как глина, а еще любопытна до жути. Реджу нравилось лепить из меня то, что он хочет. Как оказалось — многоцелевую боевую машину — и использовать по назначению. А меня, как ни странно, привлекал контроль и возможность быть недалеко от Фрэнки. Конечно же я его нашла, сам понимаешь.
Лина достала очередную сигарету и какое-то время молча курила, сосредоточенно отслеживая кольца дыма.
— Он даже не трогал меня, ну, как женщину. Это случилось много позже, — Лина отбросила окурок, проследив за ним взглядом, и снова закурила. — Примерно тогда же я поняла главное. Кто он, что на самом деле со мной сделал, и почему. И поклялась стать его убийцей. Дальше было хуже. Задания. О них просто так не расскажешь даже здесь. Но я прошла через все это, ведь у меня появилась цель.
Роберт окинул взглядом точеною фигурку. До чего же хороша! Маленькие аккуратные ступни, узкие колени, гладкая упругая кожа, почти безупречная, не считая шрама на спине. Талия настолько тонкая, что кажется, дунешь, и переломится. Мальчишеские неширокие бедра и неожиданно полная грудь. Изящная до хрупкости девочка с картиночными золотисто-пшеничными кудряшками и трогательными веснушками на чуть вздернутом носу. Но как же обманчива эта хрупкость! Ее тело — боевой механизм, а, казалось бы, женственная грация, на самом деле смертоносная грация убийцы.