Роберт сжимал в руке какой-то предмет. Дженни присмотрелась. Вот он повернул руку. Похоже на перстень, сделанный из чего-то темного. Роберт не носил украшений, но Дженни вспомнила, что уже видела этот перстень, когда он играл на рояле. Она хотела спросить, но отвлеклась и забыла.
— Дженни, у меня к тебе личная просьба. Это кольцо. Оно представляет собой определенную ценность для моей семьи. Я оставил его на корабле. Кольцо завязано на живую энергию. Я не хотел консервировать его полностью, поэтому, если тебя не затруднит, возьми его себе на время путешествия. Носить не нужно, но хотя бы раз в несколько дней держи его в руках. Потом отдашь моей матери.
Роберт крутанул перстень в руках и утопил его в панели корабля.
— Вот, пожалуй, и все. Прощайте ребята. Удачного полета. — Роберт улыбнулся и изображение погасло.
Дженни потянулась рукой к тому месту, где он вдавил кольцо, и попробовала нажать. Панель легко поддалась, в образовавшемся углублении находился перстень. Довольно простой, из темного, тусклого металла с крупным камнем, глубокого темно-синего, почти черного цвета. Настолько насыщенного, что камень выглядел непрозрачным. Но внутри, в глубине таилась маленькая искринка света. Если его повернуть, искринка начинала играть, а камень переливаться. По форме камень был плоским, будто сплюснутым. Дженни подумала, что он похож на мелкую морскую гальку. Она тронула его пальцем. Поверхность на ощупь — гладкая и странно теплая, будто живая.
— Какое необычное кольцо, — сказала Дженни, задумчиво вертя перстень в руках. Она померяла его на палец, но кольцо оказалось слишком большим. Тогда она подцепила его на цепочку и повесила на шею. От металла, как и от камня, исходило приятное тепло...
Что-то произошло сегодня. Они находились в рубке, когда на корабле на мгновение погас свет. Дженни даже показалось, что скорость движение корабля снижается. Она почувствовала подступившую к горлу дурноту. Это сильно ее напугало. А что случится, если корабль совсем остановится?
Дженни долго не могла уснуть. Она ворочалась на узкой кровати у себя в каюте и думала, думала... С тех пор как Роберт ушел, у нее так и осталось это покалывание в висках. Иногда оно ослабевало, иногда становилось сильнее. Ей казалось, что у нее в мозгу образовалась какая-то точка, связывающая ее и Роберта. У Дженни вошло в привычку все время нащупывать эту точку, тонкую ниточку, как бы проверяя на месте ли она. Последнее время, когда Дженни это делала, на нее накатывали боль и усталость.
Глаза Дженни закрылись, и она стала засыпать. Ей снился Роберт. Они находились в уже знакомом ей полуразрушенном доме. Только на этот раз разрушения были гораздо сильнее. Стены — разбиты до кирпича, вместо люстры крюк с обрывком ржавой цепи. Мебели практически не осталось. Посредине комнаты валялись обломки стола, по всему полу рассыпано битое стекло. Рояль исчез. Окна — широко распахнуты. Шторы сорваны. Одна из них темной кучей валялась в углу. По всему помещению гулял ветер. Дженни подошла к окну и попыталась его закрыть. Ее удивило, что окна выходили на террасу, на Тарре. Там бушевала буря. Ветер оборвал цветы с кустов и разбросал их по всей террасе. Моря Дженни не видела, вместо него клубился туман, так похожий на тот, который возникал, во время ускорения корабля. Он и двигался вокруг с такой же скоростью.
Дженни удалось, наконец, справиться с окнами, и она повернулась к Роберту. Он сидел в углу, скорчившись и дрожал. Его одежда — вся грязная, в бурых пятнах, совсем изорвалась и висела лохмотьями.
— Холодно... как же здесь холодно, — прошептал он.
Дженни обняла его и попыталась согреть.
— Роберт, потерпи... потерпи немного... За тобой обязательно прилетят, тебя спасут.
Он поднял голову и смотрел на нее удивленно, широко распахнутыми глазами, словно не узнавая, как будто видел впервые.
— Роберт? — позвала Дженни и ужаснулась, внезапно поняв, что бурые пятна на его одежде — кровь, а под лохмотьями кровоточащие раны. Лицо осталось прежним. Изменились глаза. Не синие, а темные, как море во время шторма.
Она подняла штору, которую заприметила раньше, и, стряхнув с нее пыль, укрыла Роберта. Ей почему-то казалось, что если она поможет здесь, сейчас, на самом деле, ему станет легче там, где он находится.
В темных глазах мелькнуло узнавание.
— Не прилетят. Дженни... когда увидишь мою мать, скажи ей... А, впрочем, не надо... Она и так все поймет...