— Ладно, — вдруг сказал де ля Роса. — Пойдем.
— Куда пойдем? — брякнул Ян, слегка ошарашенный таким развитием событий.
Может быть, и к Стивенсону. Де ля Роса правил в основном придерживался, так что вполне мог сдать его старшему в смене. И рассказывай потом, что так сильно подружился с этим Виртаненом, что примчался его навестить, невзирая на свирепствующий тиф.
— Во двор.
Следовало раньше сообразить — физрук пьян, причем пьян сильно. Ян приготовился к любым неожиданностям, а заодно стал приглядываться, как тот двигается. Может быть, хмель поселил в могучем теле неловкость, и тогда можно столкнуть с лестницы, освобождая дорогу.
За спиной послышался звук закрывающейся двери и шаги. Дворжак уже почти видел, как Сорьонен идет в их сторону. Но тут заскрипела другая дверь, и Ян мысленно назвал себя дураком — не мог доктор не зайти к своему подпевале!
— Это хорошо, мистер Дворжак, что мы с вами встретились, — заявил де ля Роса и махнул рукой, прося поторопиться. Ян бросил последний взгляд в коридор и нырнул на лестницы.
Он решил, что сеньоре де ля Росе вздумалось подраться, а в условиях эпидемии сделать это было затруднительно. И будь у него побольше времени, Ян бы с удовольствием помог преподавателю.
Было интересно подтвердить свои ощущения. Сам он стал сильнее, а вот де ля Роса явно старел и спивался, и боялись его только жалкие первогодки, не знавшие, каким он в действительности был, и каким теперь сделался.
— Давайте скорее, Мистер Дворжак, дело отлагательств не терпит!
Ян пока раздумал прорываться боем. Может быть, Сорьонен еще провозится со своим обходом, а добежать до учебного корпуса недолго, в случае чего, успеет, наверное, и де ля Росу носом в грязь свалить, и украсть пилюли.
Они побежали, пропуская по нескольку ступенек. Пустые лестницы отзывались гулом.
На улице не шел дождь, но лужа у самого входа в академию оставалась внушительной. Ян ее обходил, когда направлялся проведать Яску, а вот де ля Роса врезался прямо в мутную воду, отражение луны в ней сломалось. Поднял целое облако брызг, не заметил этого и поскакал дальше. Ян кое-как перепрыгнул, поскользнулся на краю, вспахал коленями липкую грязь и порвал штанину об притаившуюся брусчатку.
Физрук уже мчался дальше, Ян — за ним. Они обогнули здание, свернули к конюшням, обежали леваду. У Яна немного закололо в боку, что было удивительно.
— Выпал, видимо, — изрядно задыхаясь, выкрикнул де ля Роса.
Яну показалось, что они бегут к учебному корпусу. Выпал. Видимо. Кто мог оттуда выпасть? Дворжак едва не запнулся, хотя под ногами было сравнительно ровное, мелководное болотце, оставшееся после ликвидации авгиевых конюшен.
— Кто выпал? — закричал он куда громче, чем следовало. Услышали, наверное, и в обоих общежитиях, и даже на материке.
— Да недомерок один… Я за доктором шел, но лучше мы с тобой сразу в медкабинет понесем!
В медкабинет носят живых, но пострадавших. И сильно. Потому что с недомерком де ля Роса превосходно справился бы и в одиночку.
Оказывается, бежать быстрее — вполне реально. Ян почти ничего не видел, переживая первый раз в жизни нечто похожее на смертельный ужас. Уверенность была почти стопроцентной, и пусть Мартин всегда посмеивался над ним за полное отсутствие воображения…
Мартина, который, очнувшись запертым в пустой аудитории, попытался выбраться через окно и сорвался, Ян увидел очень явственно.
— Стоять, кому сказал!
Де ля Роса тоже был взвинчен, иначе не забыл бы про вежливость, которой учился со старанием истинного простолюдина. Ян послушался команды мгновенно.
— Куда на него-то… — приговаривал де ля Роса. Ян понял, что едва не наскочил с разбегу на человека, который выпал. Видимо.
Теперь физрук расхаживал вокруг тела, примериваясь, как бы перехватить поудобнее.
— За ноги бери, только аккуратно, — бывший сержант учебной части действовал всегда быстро и по инструкции. Даже если он уже давно преподаватель.
Ян понял, что боится посмотреть вниз. Такое простое движение, но, кажется, сейчас вытошнит тем, что съел еще вчера в обед.
— Чего замер-то? — рявкнул де ля Роса.
Дворжак исполнял, прежде чем в очередной раз испугался, уронил взгляд себе под ноги.
Это был не Мартин. И вообще, рассмотреть его в темноте, пусть ночь и лунная, да еще с такого расстояния… Нет воображения, да?
- Чертовы окна не сюда выходят, — пробормотал Ян.
Физрук, слава богу, не услышал.
А тут — всего лишь первокурсник. Ян пригляделся, и припомнил, что тот самый, который своего имени называть не захотел. Он еще ударил его, а Мартин стоял за углом и думал, что его не видно.
Ян неслышно выругался, чтобы окончательно успокоиться, а потом наклонился и покорно схватил мальчишку за ноги. Де ля Роса крякнул, подняли-понесли.
— А он ведь уже холодный, — вдруг заявил физрук и остановился. Обмякшие ноги уперлись Яну в бедра, в перепачканные грязью форменные брюки.
— Точно? — переспросил Ян.
Мысль, что он тащит мертвеца, даже не вызвала отвращения. Мертвец, но чужой. Пусть будет, мало, что ли их выносили. Но он-то не выносил. Тело нехотя изобразило нечто похожее на брезгливость. Ян не поверил.
— Умер, Мистер Дворжак, пока я за вами ходил, он и умер…
Помолчали.
Понесли дальше, но уже не в медкабинет.
23
Третий этаж был темным. Около четырех утра, луну заволокло облаками, с моря наполз туман. Ян шел почти на ощупь, в то же время, вполне довольный тем, что впереди нет источника света. Это значит, что в медкабинете по-прежнему никого нет, несмотря даже на то, сколько времени Ян потерял.
До опустелых кухонь, теперь переделанных под покойницкую, он зачем-то помогал де ля Росе нести мертвого уже мальчишку. Потом физрук его отослал, но пришлось бежать отмываться в общежитие — брезгливость и запоздалый шок сделали свое дело. А раньше Ян себя брезгливым не считал.
Де ля Роса пообещал не говорить, что видел его нарушающим комендантский час. И то достижение.
Дверь в медкабинет никто не замыкал, никогда. Наверное, это была такая академическая традиция, потому что студенты умудрялись калечиться в любое время суток. Говорят, прежний доктор, который был еще до Сорьонена, тоже не запирал дверей. Теперь Ян с удовольствием этим воспользовался.
Чувство было такое, будто собирается воровать. Но он ведь не ворует! Просто зайдет и потихоньку возьмет. Пусть это будет маленькая врачебная тайна. Второй сверху, третий слева. Найти б еще картотеку, не запнувшись обо что-нибудь в этих завалах! С кушеткой Ян разминулся, кое-как миновал и шкафчик, полный острых инструментов, а вот с тазом вышла небольшая накладка.
Когда Ян в последний раз заходил в медкабинет, в самом его центре, то есть по логике вещей на том месте, где обычно ходят, а не ставят что-нибудь столь дурацкое, не стоял здоровенный железный таз, наполовину заполненный холодной водой с кусочками известки.
Получив немилосердный пинок, таз отозвался набатом, и хором тоненьких голосков ему подпели пробирки. Ян пошарил ушибленной ногой в темноте, прощупывая возможные очертания проклятого таза. Помянул недобрым словом безумных докторов, которые даже окна в своем кабинете завалили так, что не то, что лунный — солнечный свет с трудом проникает.
Ян снова ощутил себя застигнутым на месте преступления вором.
И тут же напомнил себе, что этаж пустует, и вряд ли кто-то в четыре часа ночи ринется смотреть, что это там грохнуло в медкабинете.
Таз удалось миновать, больше ни разу не запнувшись. Ян широко расставил руки, вынужденный оглаживать всякий встреченный предмет, чтобы выяснить доподлинно где он кончается, а где начинается. Делать этого, вообще говоря, не стоило — о том, что за пакость порой изучали в своем логове Кари Сорьонен и его безумный ассистент, по академии ходили красочные легенды. Дворжак даже не сомневался, что может запросто вляпаться рукой в пробирку с бубонной чумой или собрать на палец неведомую зубастую тварь, одну из тех, про которых Виртанен может говорить до тех пор, пока собеседнику не станет дурно.