Глава тридцать четвертая. Опека кардинала
Наутро в посольство все-таки явилась полиция в лице суперинтенданта Парижа (должность, только что введенная с подачи Ришелье) и его помощников. Посол Богемии тотчас подал ему заявление о нападении. Полицейские посетовали, что тел нападавших уже не нашли и подивились крепости стенок богемской кареты, в которую попало более 10 пуль. А в середине дня Ришелье пригласил посла к себе на беседу. Пришлось Кристиану ехать, окружив себя охранниками (которых в Лувр так и не пустили).
— Поздравляю Вас, принц, с чудесным спасением от бригандов. К сожалению, их главарь нам остался неизвестен.
— Мне кажется, я узнал его, — сказал Кристиан. — Это некий де Полиньяк.
— Виконт де Полиньяк? Его недавно привечала у себя королева-мать. Но может Вы ошиблись?
— Спросите суперинтенданта, не умер ли он? И отчего?
— Спрошу. Если напал он, то, вероятно, по приказу Марии. То есть она продолжает свою политику поддержки Габсбургов. А ведь мы с ней вроде бы договорились, что Франции союз с Габсбургами противоестественен…
— Жаль. Я так надеялся, что Франция нас поддержит. А теперь что же, мне жить среди вас и ждать каждый миг удара убийцы?
— У меня пока связаны руки, хотя король очень прислушивается к моим советам и готов сделать своим первым министром. Тем не менее, охрану Вас и посольства Богемии я организую.
— Благодарю Вас. Хотя это будет означать и негласный надзор за моей личной жизнью?
— Ничего не поделаешь, тут либо-либо. Но Вам чего бояться: Вы пока не проявили себя в качестве ходока по женщинам…
— Не проявил, но желание есть: очень уж французские женщины кажутся доступными…
— У большинства аристократок это просто модный стиль. К тому же у них есть мужья, защитить от ревности которых я не возьмусь.
Выйдя от Ришелье, Кристиан отправился в сад Тюильри и вскоре увидел там королеву в окружении фрейлин, в том числе и де Шеврез. Та тоже его углядела и маякнула королеве. Анна подняла голову, посмотрела, краснея, секунд пять в лицо своего bien-aime с расстояния в 20 шагов и опустила глаза в землю. Так они и разошлись по параллельным аллеям, но вскоре де Шеврез догнала Кристиана.
— Вы всех их убили, принц? — спросила она ошарашенно.
— Надеюсь что да, — сказал жестко Кристиан. — Чтобы другие не сунулись.
— Боже, какой Вы невероятный мужчина! Брутальный, умный и одновременно нежный! Да, да, Анна мне все рассказала про ту ночь!
— А меня просила никому о ней не рассказывать.
— Что Вы хотите, мы любим друг с другом секретничать.
— То есть разглашать секреты, — рассмеялся Кристиан. — Ладно, я вас прощаю. Но больше ни-ко-му! Могила?
— Странно у Вас в Богемии выражаются, мсье. Но могила! Теперь о деле: Вы хотите вновь встретиться с Анной?
— Нет. Это смертельно опасно для нас обоих.
— Как это? Анна мне говорила, что Вы убедили ее в своей любви…
— Это и была любовь, воспоминание о которой я сохраню на всю жизнь.
— Но как можно обходиться воспоминаниями, когда рядом живет твой любимый? Женщина всегда захочет повторить свои чувства, а мужчина, значит, нет?
— Ладно, что Вы предлагаете, герцогиня?
— Вскоре королевский двор переедет в Фонтенбло. Постарайтесь получить туда приглашение от короля. Сам Луи будет заниматься там преимущественно охотой и возможностей для интимных встреч с Анной у вас будет предостаточно.
— Но он призовет на охоту и меня…
— Ну, съездите пару раз, а потом неудачно упадете с лошади и будете оставаться во дворце.
— Вы прирожденная авантюристка, Мари и меня тянете на этот зыбкий путь. Но должен сообщить, что Ришелье пообещал взять меня под негласный надзор. То есть за мной всегда будет ходить соглядатай.
— Вы научитесь от него сбегать…
Когда де Шеврез покинула общество Кристиана, он шел некоторое время по саду в досадливой задумчивости (Бабы — они такие, — хихикал Алекс. — Ради «аморе» на все готовы!), и вдруг ему преградил дорогу молодой дворянин.
— Ни шагу дальше, чужак! — воскликнул он и обнажил шпагу. — Я Пьер де Полиньяк. Дальнейших объяснений не надо?
Кристиан автоматически выхватил свой клинок и тут же был вынужден отбивать им выпады молодца, но с увещеваниями:
— Вы так рветесь в Бастилию? Дуэль в общественном месте, рядом с Лувром? К тому же нападение на посла приравнивается к нападению на члена королевской семьи. Вложите шпагу в ножны!
— Честь дороже свободы! — выкрикнул Полиньяк и сделал серию очень опасных выпадов.
— Что ты тупишь? — прошипел Алекс. — Примени домашнюю заготовку!