Люди, плохо себе представляющие реальную расстановку политических сил и экономическую развесовку финансовых агентов, полагают, что политические решения принимаются в мировом закулисье типа Бильдербергского клуба, Совета по международным отношениям и Трехсторонней комиссии. Граждане, считающие себя продвинутыми конспирологами, присовокупят сюда еще несколько масонских лож, общество «Череп и кости», и две еврейских организации «Бнай Брит» и Американо-израильский комитет по общественным связям AIPAC. Не в меру догадливые и пытливые вычислят еще иллюминатов и Комитет Трёхсот. Дальше нить умозаключений приводит в эзотерику и мистику – за всеми этими структурами стоит князь мира сего, падший архангел Люцифер, он же Сатана, со всем своим сатанинским воинством. Приехали, дорогие товарищи, зовите архиерея с кадилом, пусть постом и молитвой разгоняет чертей и изгоняет дьявола.
Действительно, существует и Бильдербергский клуб, и даже общество «Череп и кости» при Йельском университете. Существует даже Богемская роща недалеко от Сан-Франциско, место, куда каждым летом съезжаются влиятельные люди два совместного отдыха и распития спиртных напитков после внезапного возникновения приязненных отношений между ними. Это место показано очень достоверно в сериале «Карточный домик» про американскую политическую машину. Но дело в том, что это не организации, где принимаются какие-либо решения. Это всего лишь тусовки – познакомиться, обнюхаться, понять свой человек или не свой, обговорить вопросы общего порядка, подружиться в целях совместного извлечения выгоды – финансовой, политической, карьерной. Решения готовятся и принимаются в других местах, которых, как не парадоксально, фактически не существует. Например, в так называемых умственных трестах, фабриках мысли, thinking tanks. Некоторые из них похожи, а некоторые не похожи на советские НИИ в традиционном понимании нашего человека. В России среди хипстеров от геополитических штудий есть миф об Институте проблем сложности в Санта-Фе. Такой институт действительно существует, но он называется просто Институтом Санта Фе (Santa Fe Institute). Штат там только административный, несколько научных сотрудников заняты преимущественно организацией резиденций (то есть гостевого пребывания) для учёных из других организаций. Научный совет самостоятельно или по заказу спонсора организует длительные семинары или резиденции по определенным темам; в данном институте в самом деле изучаются структуры и проблемы крупных систем. Приезжают исследователи, занимающиеся искомой темой, гостят в течение недель или месяцев, совместно обмозговывают тему на междисциплинарном уровне. Потом издают сборник трудов, что они там надумали, и восвояси. Большинство американских научных тусовок и посиделок носят прикладной характер, академическая наука в США, как и в Европе, развита слабо. Она есть, но не в тех объёмах, в каких была в СССР. И белая молодежь не идёт в науку, потому что там платят сравнительно немного. Как сейчас определяют, что такое первоклассный американский университет? Это, говорят сами американцы полушутливо-полусерьёзно, заведение, где русские профессора учат китайских и индийских студентов.
Из-за отсутствия академической науки и серьёзной научной подготовки в США зачастую принимаются нелепые и бестолковые решения во многих сферах, где требуется конкретные знания удалённых вещей, например, культуры и обычаев других стран. Надо еще понимать разницу в ментальности американцев и тех же русских. Если у американских студентов что-то спросить, они начинают говорить «Я думаю, что…», «Я верю, что…», «Я предполагаю, что…». Русских профессоров это выбешивало, они лезли на стенку от раздражения и говорили, что их не интересует, во что студент там себе верит, а интересует, что студент знает конкретно и точно. Американцы испытывали жуткий дискомфорт от такой постановки вопроса и писали на русских профессоров жалобы в ректорат, что те сильно прессуют неокрепших умом студиозусов. Потом, проучившись четыре года в таком щадящем интеллектуальном режиме, эти юные граждане расползаются по банкам, корпорациям и государственным учреждениям, и начинают делать там карьеры.
Чем это всё заканчивается? Очень примечательна и поучительна история частной консалтинговой компании STRATFOR, позиционировавшей себя как серьёзнейшая геополитическая разведка, чуть ли не теневое ЦРУ в столице штата Техас городе Остине. В ней как раз работают подобные специалисты. Основатель этой почтенной организации Джордж Фридман, возможно, в самом деле имел когда-то какое-то отношение к ЦРУ, там текучка кадров составляет чуть ли не двадцать пять процентов в год. STRATFOR предлагает информационное обеспечение и консалтинговое сопровождение деятельности корпорациям, оперирующим на иностранных рынках. Интересно, что эта структура писала о России. И интересно, кто писал. Весь отдел состоял из пары человек: русскоязычного мальчика лет тридцати и американской девушки тех же лет, выучившей кое-как русский зык, преподававшей английский полгода в какой-то русской провинции и всем рассказывавшей, что она крутилась в самых российских верхах и даже побывала любовницей экс-генпрокурора Юрия Чайки. Писали они о России не просто пургу, а самую развесистую клюкву. И вот какие-то хакеры взломали их сервера и через ресурс WikiLeaks Джулиана Ассанжа выложили в открытый доступ базу подписчиков STRATFOR вместе с номерами кредиток и именами. Оказалось, что подписчиками были сотрудники всех внешнеполитических ведомств и разведок. Они всю эту клюкву (не только про Россию) читали, творчески перерабатывали и выдавали потом своим ведомствам в качестве глубокой аналитики, прогнозов и рекомендаций.