Минут через пять я почувствовал нестерпимое жжение в боку. Поделился опасениями с братом. Тот, уже опытный в таких делах, однозначно заявил: «Это соль из ружья сторожа». Способ избавиться от боли один — отмокать.
Лиман уже рядом поблескивал своим левитановским ночным серебром. Гриша сел на берегу, рядом с арбузами, а я, раздевшись, зашел в воду по шею, медленно массируя место, куда внедрилась соль. Так продолжалось около двух часов, пока боль почти не затихла.
Зайдя в родной двор, по совету брата мы опустили арбузы в холодную воду глубокого колодца.
Утром, за завтраком, все хвалили нас с братом за холодные арбузы за столом. Гришка скромно улыбался, принимая хвалу на свой счет. А я все время пытался выйти из-за стола, чтобы не портить завтрак семьи своим ужасным насморком. Как говорится — каждому свое. Кому вкусные арбузы, кому хвала за доставленное удовольствие. А кому хворь, заработанная в ходе ночного набега.
Крестный отец
Пока был жив мой дед Харитон Иванович, я каждое лето ездил к нему в гости в затрапезную белорусскую деревню Абраимовка. Все меня там знали с младенчества. Дело в том, что когда отец с мамой уезжали на новое место службы на Дальний Восток, они на полтора года оставили меня у деда с бабушкой. Тайком от соседей и властей меня там крестили. Крестным отцом стал близкий друг деда и моей мамы лесник Василий Егорихин. Управлять лошадью меня учил дядя Семен.
А потому, приезжая в Абраимовку, я считал своим долгом зайти в гости к одному и другому, вручить им подарки, посидеть за столом с самогоном, картошкой, салом и грибами.
В том далеком 1966 году я добрался до Абраимовки уже под вечер. Улицы были пусты — сельчане в своих домах готовились к ужину. И вдруг, свернув на перекрестке, я узрел картину, которая заставила меня застыть от неожиданности: в луже посреди дороги лежал пьяный Василий Егорихин — мой крестный отец. А рядом с ним пытался встать на колени его сын — мой ровесник. Увидев меня, он тронул отца за плечо: «Батя, вставай. Вставай, батя, Валера приехал. Ну вставай, мне за тебя стыдно». И, затратив на эту тираду последние силы, Толик рухнул в лужу рядом с отцом.
Мы с двоюродным братом довели Егорихиных к их дому. Из рассказа Славки я понял, что виной того, что я застал, был Анатолий. Пользуясь авторитетом отца — лесника, он втихаря продал большую партию леса каким-то барыгам. Узнав об этом, Василий крепко избил сына. Расстроившись напился. Избитый Толя тоже поддал, и они встретились в уже знакомой мне луже.
На следующий день все устроилось. Василий вернул барыгам деньги, а те вернули лес. А мой приход к ним в гости способствовал их примирению.
«««
Как показало время, этот случай ничему Толика не научил. Он срывался раз за разом: то напьется, то обрюхатит соседскую дочь, то самовольно распорядится на лесном участке отца. В конце концов все закончилось трагически. В одной из ссор Толик взялся за ружье и выстрелил в отца. Того спасли, но мой крестный стал инвалидом с перекошенным после ранения лицом. Жена его умерла. Толик удрал из дома и пропал где-то в огромном Союзе. А пенсионер Василий днями просиживал на лавочке у дома, ожидая, что блудный сын, какой бы он не был, вернется домой. Да так и не дождался. Не выдержало сердце.
Мои первые прыжки
Дзержинский райвоенкомат Кривого Рога приписал меня, выпускника средней школы, в ряды призывников ВДВ. А чтобы я был хоть немного готов служить в элитных войсках, меня направили на неделю на аэродром ДОСААФ под Днепропетровском.
Руководителем нашей группы был Вадим Тихоненко — классный парашютист, выступавший за сборную СССР на кубке Адриатики. За его плечами более 1200 прыжков. Лучшего наставника трудно придумать. Тихий, спокойный, но твердый, он лично проверил, как нас разместили. Лично учил правильно собирать парашют. Это были старенькие ПД — 3. Особо выделю наши занятия на тренажере Проничева. Он представлял собой деревянную вышку, на которой мы закрепляли на себе лямки парашюта и прыгали вниз. Скользя на металлических тросах, должны были сгруппироваться для приземления и безопасно встретиться с землей.
Параллельно с нами на аэродроме тренировались профессиональные спортсмены. И вот что удивительно: профессиональные спортсменки все до одной разместились на травке рядом с тренажером. Я еще подумал, что девушки пришли выбрать себе молодых симпатичных призывников, чтобы не так скучно тянулось время тренировки.