Что творилось в голове девушки весь оставшийся день, не взялся бы судить никто. Сердце щемило от мысли, что кто-то гибнет, пытаясь спасти её. Потом пришли осознание и понимание того, что до нее никому нет дела, и Стражи защищают Первокамень, и что именно она сейчас — главная угроза для рубина. Прогнав прочь эти размышления, Ева попыталась сосредоточиться на чем-то ещё, но глазу не за что было зацепиться во тьме мертвого леса, потому ничего не оставалось, как сконцентрироваться на собственных ощущениях, усталости, голоде, боли, на чем угодно, лишь бы не на угрызениях совести.
Девушка не сразу обратила внимание, как начала различать некоторые детали пейзажа, покрытые узловатой корой стволы и изломанные линии ветвей, поначалу решив, что глаза наконец-то свыклись со мраком. Но потом поняла, что всего-навсего над Хаосом взошла луна, которая подарила куда более чистый и яркий свет, нежели дневное светило.
Демон снова свернул с тропы и через некоторое время остановил девушку на краю небольшой лесной прогалины, залитой лунным сиянием. Усадив Еву у дерева, он принялся привязывать ее. Убедившись в прочности узлов, поднялся, расстегнул ремень с ножнами и бросил его на землю поодаль. Затем заставил девушку почувствовать укол неловкого страха, когда снял и отправил следом за ремнем жилетку. После чего обогнул дерево, к которому была привязана Ева, и скрылся во мраке, оставив девушку в одиночестве.
Первым делом она попробовала освободить руки, но узлы, к сожалению, действительно оказались крепкими. Девушка была растеряна, не получалось сообразить, сможет ли она воспользоваться ситуацией, есть ли в округе Стражи, или единственные, чье внимание она сможет сейчас привлечь — это дикие звери. Поразмышляв, Ева все же не решилась поднимать шум.
Вскоре демон вернулся, держа в руке окровавленную бурую тушку размером с зайца. Пройдясь по поляне, он насобирал пресловутый валежник, сложил его и поджег возникшим над его ладонью языком пламени. Затем, усевшись с ножом перед быстро разгорающимся костром, принялся ловко свежевать и потрошить добычу. Девушка увидела, как он лихим движением кончика острого лезвия срезал небольшой лоскут мяса и закинул его себе в рот, после чего разделил тушку на две половины и насадил их на свежесрубленные и заточенные ветви. Закрепив импровизированные вертела над углями, демон бросил короткий взгляд на Еву.
Ароматнейший запах готовящегося мяса разлился по всей поляне, напрочь лишив девушку способности думать о чем-либо, кроме еды. Первый вертел демон снял с костра почти сразу же, отложив его в сторону. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он решил, что второй кусок готов. Только после этого он вернулся к Еве, развязал ее и жестом велел сесть к костру, вручив обугленную ветку с насаженным сочным куском мяса.
В этот раз у девушки даже и мысли не было отказываться. Несмотря на пресность, Ева готова была поклясться, что это самое вкусное, что она когда-либо ела в своей жизни. С тоской она подумала о том, как же легко начать радоваться простым вещам, теплу и горячей еде, оказавшись в такой безнадежной ситуации вдали от дома.
Дом… Теперь Еве совершенно не казалось зазорным то, что ее прежняя жизнь была однообразной, может, даже скучной. Она была хорошей! Она училась, тренировалась, у нее были приятели в университете, мама любила ее, как умела, но любила! А что теперь Дара скажет матери? Как сильно Адела будет переживать о пропаже Евы? Как долго надеяться, что та вернется домой? Несправедливо, что она даже не узнает, где и как закончила свой путь ее дочь. На глазах девушки навернулись невольные слезы и тонкими горячими ручейками стекли по щекам. «Зараза», — подумала Ева и уткнулась носом в рукав куртки.
— Ну, перестань, — услышала она мягкий голос демона. — Я же тебя не на заклание веду.
— Да неужели! — не удержалась Ева, подняв голову.
На нее из-под хмуро сведенных густых бровей пристально смотрели волчьи глаза.
— Не каждая попытка Сариса сломать камень заканчивается летально.
— Я и смотрю, профессия Хранителя у вас тут самая популярная, — с вызовом парировала Ева и осеклась. Затем почему-то решила объяснить: — Я плачу не о себе. Просто вспомнила о матери.
— Если будешь играть по правилам Сариса и не станешь проявлять бессмысленный героизм, то, возможно, еще увидишь свою мать, — спокойно ответил демон. — Это не твоя война, не совершай ошибок, и все может закончиться не так плохо, как тебе сейчас кажется…
========== Глава VIII ==========
Усталость и недостаток сна сделали свое дело: в эту ночь, даже несмотря на то, что ложиться пришлось на голую землю, Ева спала крепко и, самое главное, без тревожных сновидений. Проснувшись, девушка почувствовала, что что-то не так, и ей понадобилось некоторое время, чтобы понять, в чем дело. За две с лишним недели, проведенные в Ваэлте, она впервые проснулась сама. Было ли демону проще вести девушку, которая не валится с ног от измождения, или он давал фору впередиидущим, Ева не знала, но не могла не отметить, что, выспавшись, и навстречу собственной погибели шагается легче.
В остальном же утро было идентично предыдущему: тело жаловалось на отсутствие нормальной постели, завтрак, что вручил ей похититель, оторвавшись от чистки ногтей кончиком ножа, был скромен, и вокруг по-прежнему царил мрак. Кусочек неба над поляной, затянутый багровыми тучами, поглотившими большую часть света, предрекал еще более сложный путь.
Демон, вернувшись к своей молчаливой манере, вывел ее обратно на тропу, где девушка могла более уверенно ступать без риска свернуть себе шею. Пользуясь тем, что боль в висках отступила, Ева принялась прокручивать в голове происходящее. Начиная от таких мелочей, как запоздалое удивление тому, что ветки, которые демон использовал для жарки мяса, были сырыми, а значит, деревья вокруг пусть и выглядели безжизненными, но не являлись сухостоем. Заканчивая куда более важными наблюдениями.
Во-первых: ее похититель, кажется, не был рад выпавшей ему работе, но девушка не имела понятия, от скуки это или из-за принципов. В одном она была уверена: он не видел в ней врага. Могло ли это принести пользу, она пока не знала.
Вдруг Ева осознала, что, думая о своем проводнике, она словно специально избегает его имени, хотя слышала и запомнила его. Наверное, решила девушка, стоило прекращать заниматься подобной ерундой.
Во-вторых: она заметила, что демона, Сколла, абсолютно не беспокоила возможная погоня, он, в отличие от Лебена, позволил себе развести костер и приготовить пищу, не боясь привлечь внимание. Еве не хотелось думать, что причина кроется в том, что преследовать их больше некому. Она склонялась к мысли, что он спокойно может встретить бой на своей территории даже с несколькими противниками. Не зря же Стражи страшатся демонов Круга.
И тут в голове девушки возник вопрос, который она непроизвольно задала вслух:
— Четверо?
— Что? — переспросил Сколл, которого Ева, скорее, чувствовала, нежели видела рядом.
— Круг, — неуверенно проговорила она. — Вас всего четверо?
— Да, — ответил он. А затем с совершенно неприкрытым сарказмом добавил: — Лучшие из лучших.
В голове Евы не укладывалось, как четверым такое под силу, но от расспросов она удержалась. Девушку устраивало, что демон не вел себя агрессивно по отношению к ней, и она не хотела портить и усложнять ситуацию, не зная границы дозволенного.
Мысли девушки лихорадочно метались в поисках выхода. Она думала над вчерашними словами демона. Сарис — это имя Ева слышала от Лебена — Повелитель Хаоса, вот уже почти тринадцать столетий пытающийся погрузить весь Ваэлт во тьму. И она, чтобы выжить, должна играть по правилам этого древнего безжалостного существа? Ева сколько угодно могла утешать себя мыслями, что камень выдерживал раньше, и не факт, что он сломается сейчас, но легче на сердце от этого не становилось. Лишь один совет Сколла не заставлял совесть девушки конфликтовать с чувством самосохранения — не совершать ошибок, его-то она и решила придерживаться.