Конечно, завышенная самооценка сама по себе не давала повода для суда и следствия. Другое дело, что маг-недоучка, назвавшийся Ведьмаком, собрал вокруг себя таких же, как он, обиженных жизнью, единомышленников. И во имя обретения могущества, обещанного своим лидером, сектанты принялись устраивать всевозможные ритуалы — с жертвоприношениями и без них.
Собственно, жертвоприношения (а, точнее, похищения людей, предназначенных в жертву) привлекли к секте Ведьмака внимание полиции… а затем и СМК в придачу. Сектанты неплохо скрывались; если же кто-то из них попадался, то остальные срочно меняли убежище. И вот тогда-то, после нескольких неудач, в СМК и возникла идея задействовать Проникателя.
Надо сказать, что Ведьмак распоряжался магической энергией крайне бездарно — отчего следов оставлял не меньше, чем взбесившийся бык в огороде. Влад уцепился за один из этих следов как за веревочку… но не для того чтобы подчинить себе чокнутого недоучку. Нет: он лишь узнал через него приметы местности, среди которой на сей раз укрылись сектанты. По этим приметам убежище быстро вычислили, а затем туда пожаловала группа захвата. И обрушилась как снег на голову на Ведьмака и его последователей.
С каждой новой миссией дар Метумора совершенствовался; молодой маг осваивал все новые его аспекты. Если поначалу он просто совмещал свое сознание с чужим, то следующим шагом стало изучение последнего изнутри — как изучают, например, пещеру с сокровищами. Эквивалентом последних в данном случае служили воспоминания: особенно те из них, которые хочется забыть и скрыть даже от самого себя. Но Проникатель все равно добирался до них… научился добираться — и извлекал из самых глубин памяти, как извлекают грязное белье из дальнего угла кладовой.
В частности, однажды Метумору пришлось покопаться в памяти даже агента Повелителя Темных Улиц — блокированной с помощью сильной магии. Сильной настолько, что Влад сумел обойти блокировку только с третьего раза. Но обошел… и в итоге черный рынок магических предметов лишился целой сети — с поставщиками, дилерами и посредниками.
Постепенно Влад менял и свое отношение к повинности перед СМК… точнее, роль Проникателя переставала восприниматься им как повинность. У Метумора появился познавательный интерес к своему редкому дару, о котором не рассказывали на лекциях и про который нельзя прочитать в учебниках. И если к первому своему заданию он отнесся с раздражением («ну вот, время терять!»), то в последнее время дар Проникателя стал цениться Владом почти на равных с магическими умениями. Метумор даже подумывал о том, чтобы использовать его для дополнительных заработков.
При этом контактов с СМК рвать он не собирался и даже (по совету Надария) завел второй мобильный телефон. Благодаря чему общение с патроном значительно упростилось. Теперь было достаточно даже не звонка, а пустого сообщения, которое означало дно: команду, велящую Проникателю немедленно отправиться в штаб-квартиру СМК.
Такую команду Влад получил и на сей раз — в тот самый день, когда Надарий попытался закрыть дело Ангуса Кариума.
У истоков современной Службы Магического Контроля стояла группа «охотников на ведьм», действовавшая в Вандербурге примерно четыре века назад. Группу возглавлял Мариус Камбун — разорившийся крестьянин и бывший разбойник, чудом избежавший виселицы.
Камбун славился резко отрицательным отношением к государственной власти. Ему, в частности, принадлежит следующее высказывание: «Народ считает королевство сборищем дармоедов и не понимает, зачем он должен содержать его. А король и иже с ними видят в нас лишь скот и тоже не понимают, почему они нам чего-то должны». По мнению Камбуна, именно из-за такой, обоюдной с народом ненависти и вынужденного, обоюдного же терпения, официальные власти оказались малоэффективными в деле защиты подданных. Защиты, в том числе, и от сил Тьмы.
В противовес этому Мариус Камбун взял на вооружение принцип: «ты мне — я тебе», и именно на нем построил деятельность своей группы. Он заключал договор с Ратушей или Инквизицией, его люди отлавливали на заказ колдуна, некроманта или еще какую-либо нечисть — и за это получали звонкую монету.
Поначалу деятельность группы Камбуна дала неплохие результаты; во всяком случае, численность приверженцев Тьмы в Вандербурге заметно сократилась. В то же время, сама группа стремительно разрасталась и за несколько лет превратилась в многочисленную организацию, располагавшую собственной сетью осведомителей и даже вооруженными отрядами.
Росли и аппетиты Камбуна; предводитель «охотников на ведьм» ведь не был бескорыстным и, напротив, считал данное качество не более чем лицемерием. А поскольку людей под его началом становилось все больше, объектов же охоты (и, соответственно — договоров) все меньше, Камбун нашел, как ему казалось, простое решение — начав поднимать цену за каждый договор. И этим очень скоро вызвал недовольство заказчиков.
Однажды Ратуша отказалась оплатить договор за поимку группы колдуний. В отместку Мариус Камбун отпустил пленниц, после чего был обвинен Инквизицией в предательстве «дела Света». Несмотря на сопротивление нескольких, особо преданных, своих людей, Камбун был арестован и после пыток сожжен на костре; причем, на площади, которую впоследствии назвали его именем.
Что же касается его детища (прозванного также «Паутиной Камбуна»), то оно продолжило свою деятельность и после той казни. Правда, не обошлось без расколов и соперничества, в ходе которых из рядов «охотников» вышло несколько конкурирующих групп. Успеха, правда, раскольники не имели, как не имели его и попытки властей запретить весь этот промысел вообще.
Более того: впоследствии Камбун был даже объявлен народным героем. Однако до обретения созданной им организацией официального статуса понадобилось еще почти два столетия.
Из монографии А.Фредера «Закон и порядок в Вандербурге: история становления»
Здание, в котором располагалась штаб-квартира СМК, снаружи выглядело неприглядным серым кубом и на фоне современных фешенебельных офисов смотрелось как-то непрезентабельно. Но Владу Метумору, неоднократно бывавшему по другую сторону его стен, было хорошо известно, сколь различаются в данном случае форма и содержание.
Что и говорить: даже родной магический факультет казался Владу лишь бледной тенью того, что обычно происходит в штаб-квартире СМК. Когда объекты твоей работы — некроманты, колдуны и маги-ренегаты, ожидать следует чего угодно. Однажды Метумору пришлось присутствовать даже при укрощении демона — притом, что вообще-то визиты этих сущностей в Вандербург случались достаточно редко.
Еще как-то раз Влад сам предотвратил побег арестованного вампира — обратившегося в летучую мышь и попытавшегося выскользнуть за пределы здания. У него не получилось; причем, не получилось, в том числе, и благодаря молодому магу. Тот как раз случайно оказался на пути кровососа и вовремя пустил в ход заклинание заморозки.
Для далекого от магии обывателя здание СМК могло показаться даже другим миром, фантастическим и опасным. Или, на худой конец, чем-то средним между башней дикого колдуна и военным полигоном. И, тем не менее, здесь тоже работали люди, которых вполне можно было причислить к нормальным. По крайней мере, они не отдалились от нормы настолько, насколько сделали это их профессиональные антагонисты.
Возможно, и на сей раз в штаб-квартире СМК случилось нечто, экстраординарное по меркам всего прочего Вандербурга. Какое-нибудь ЧП с ненулевым расходом магической энергии. Только вот Владу Метумору интересоваться такими вещами было некогда: Антон Надарий ждал его уже у внешнего КПП. Благодаря этому у Влада хотя бы не возникло проволочек с оформлением временного пропуска… очередного временного пропуска, требуемого при каждом его визите сюда.
— В общем, дело тут следующее, — рассказывал Надарий уже в вестибюле штаб-квартиры, — объект — колдун со стихийными магическими способностями. Терроризировал один из спальных районов, в конце концов, попался… но при задержании сделал финт ушами. Сопротивления… успешного у него, понятно дело, не вышло; побега нормального (с балкона шестого этажа) — естественно, тоже. Так что в итоге этот гад впал в кому.