Солнечному Эррамиэлю, обладающему даром притягивать к себе людей, конечно, повезло больше, чем его старшему брату, ведь в жизни Рэми очень скоро появились и Брэн, и Жерл, и другие. Арману же, точно в насмешку - в силу сохранившегося высокого статуса, пришлось хлебнуть одиночества и отвержения полной чашей. И многого стоит, что герой не только не озлобляется, но наоборот - сохраняет и развивает те качества, которые делают человека действительно умным, сильным и справедливым лидером.
Роман во многом построен на контрастах. Лучше всего это доказывает авторское видение высшей магии и ее носителей - огромное могущество идет рука об руку с хрупкостью и уязвимостью психики, при отсутствии должного обучения способной не выдержать тяжелой ноши этого дара. Адская смесь, недаром обычные люди относятся к магам даже не с недоверием - с открытым страхом, порой переходящим в ненависть. А ведь в мире произведения есть еще и оборотни...
Другая пара противопоставлений - преданность и вероломство. Фальшивые друзья (или те, кто хотел бы ими стать) встречаются в линиях обоих главных героев. Человек не всегда тот, кем хочет казаться, - эту истину приходится постичь и Рэми, и Арману, причем для Армана это открытие куда более болезненно. Тем дороже обретение настоящей, самоотверженной дружбы и больше того - бесконечной преданности, слияния душ, лишенного какой-либо эротической подоплеки. Равно необходимого для обеих сторон, ведь потерявшие все Лиин и Нар нашли новый смысл жизни в этой самоотреченной верности другому человеку.
С деятельным милосердием тесно связан мотив исцеления судеб. Рэми, носитель души проклятого бога местного пантеона, используя силу этого бога, своей любовью и жалостью выправляет изъяны и шрамы падшего, греховного мира, меняя, казалось бы, предопределенные жизненные пути встречающихся ему людей - Жерла и его сына, Лиса, сына старосты, физически спасая тех, кого можно спасти, как Аланну. Благодаря Рэми меняется даже сам бог, отказываясь от идеи полностью подчинить себе тело мальчика.
Мальчишкам - героям романа приходится пройти множество испытаний. Травля, заговоры, нападения, убийства, необходимость расхлебывать горькие последствия собственных ошибок, скорбь и отчаяние, ожидание собственной смерти - нелегкий экзамен. И они выдерживают его с честью. Мне нечасто встречались книги, в финале которых было бы такое ликующее счастье. И он, этот хэппи-енд, кажется полностью заслуженным, а оттого - особенно радостным.
Автору:
Немного скажу об образах героев-детей. В начале мальчишки то вели себя на свой возраст, то так, словно они враз становились на несколько лет старше, шла такая взрослая рефлексия. Элизара у меня тоже никак не выходило воспринимать именно как подростка - да, товарищ в неадеквате, но явно старше четырнадцати. В принципе, можно списать на такую специфику взросления носителей магии, да еще из элиты общества, но меня выбивало. А вот когда герои подрастают, их физический и психологический возрасты приходят в соответствие.
Не для всех сюжетных поворотов мне хватило обоснуя, почему именно так, а не иначе. Про Аринку и сестру Нара я писала, в ту же копилку - родители Лиина. Мгновенная перемена в поведении матери меня напрягла даже с учетом, что у Лиина вдруг проснулся магический дар. Ведь раньше ни намека...
Эпиграфы с цитатами из переписки Армана с Лиином - просто классные! Прекрасно раскрывают мысли и чувства Армана, дают штрих к портрету Эдлая и при этом идеально вписаны в мир текста.
К эпиграфам с цитатами из великих нашего мира я так до конца и не поняла, как относиться. Они отлично подобраны, дают нужный настрой на восприятие каждой главы... и не дают забывать, что этот текст - лишь роман, художественная литература. Мешают полному погружению.
Пожалуй, то же с эклектикой. Деревенские хаты, отсылающие к украинским реалиям, в сочетании с именами западного образца вроде Брэна или Рэми долго вызывали у меня когнитивный диссонанс. С именами тоже шерсть у моего внутреннего лингвиста иногда вставала дыбом, потому что не получалось представить, как в одном языке да еще при замкнутой культуре рядом могут уживаться те же Рэми и Брэн с Захарием и Аринкой. А вот виссавийский язык («Ирехам лерде, Нериан, ирехам доре») мне очень понравился, жаль, что мало.
Его выбор. Рецензия Моргенштерн Иоганна Павловича
Нужно уметь отличать их Гламурную «Голубую Луну» от нашей Суровой «Розовой Ванили»! Рецензия на роман Мелоди (Анны Алмазной) «Его Выбор».