— Конечно! Они все будут в твоей власти. Их ментальная защита сильно ослабла за прошедшую ночь, — улыбка не покидала лица Лилит.
— Отлично. А теперь оставь меня. Мне надо привести мысли в порядок.
Лилит виляя бёдрами направилась к выходу и, проходя мимо торчащего в стене меча, повернулась к Люциферу:
— Решил сделать ремонт? — тонкие пальцы девушки пробежались по изящной рукояти меча.
Не говоря ни слово, Люцифер взмахнул кистью, и меч исчез, а отверстие в стене затянулось.
Лилит послала воздушный поцелуй и в мгновение исчезла.
Архангел остался один сидеть в своей просторной капитанской каюте. А в голове продолжали звучать слова Михаила:
«Прощай смутьян! Оплакивать тебя будет некому!».
Свет звезды отражался от поверхности боевого крейсера висевшего на орбите планеты Аид. Богато украшенная обшивка корабля отсвечивала бронзой. От носа до кормы, корабль покрывали священные руны складывающиеся в звучные стихи на языке ангелов. Среди плавных линий стихов выделялись руны тёмно-бурого цвета, написанные в рубленной, словно удары меча, манере воинов. «Голгофа» было значение этих рун.
В совещательном зале «Голгофы» вновь собрались пять генералов. Они молчали. Каждый был погружен в собственные тяжелые мысли. Синяки под глазами ясно выступали, на обычно безупречных лицах воителей Эдема. Каждый из них понимал, что стал свидетелем начала чего-то невообразимого, но вот только это понимание еще не преобразилось в чёткое знание. И это удручало их больше всего.
В зал вошел Люцифер и твердый взгляд его глаз, того, кто давно определился со своей судьбой, по очереди остановился на лице каждого из присутствующих.
— Сигизмунд, — обратился он к одному из них. — Яхочу услышать ваш вердикт. Вами были изучены материалы, которые были мной собраны. Теперь, я считаю, настала пора разделить со мной груз ответственности за наше общее будущее.
В зале вновь воцарилась тишина, продлившаяся долгие для Люцифера мгновения.
Наконец, со своего места поднялся Одиус и, взглянув в глаза Люциферу, промолвил:
— Воистину, страшные вести ты принес нам Несущий свет. Ты ставишь под сомнение само наше существование и всё, во что мы верим. Ты просишь нас отступить от принципов того, кто создал нас и поверить тебе. Пойти за тобой в это самоубийственное путешествие.
— Но…., -начал, было, Люцифер, однако Одиус жестом остановил его.
— Прошу тебя, Люцифер, не перебивай меня. Дай мне закончить. Все здесь присутствующие хорошо меня знают. Знают, что я оказался здесь не из-за особенностей моего характера и невозможности ужиться в мире с окружающими, а по собственной воле. Стремление к познанию — моя цель. И я непреклонен в своем ремесле. И до вчерашнего момента я был непоколебим в своей вере в наше дело и в нас самих. Но то, что я узнал за эти сутки, перевернуло мое миропонимание с ног на голову. Ответь мне Люцифер. Ты ручаешься за ту информацию, что передал нам?
— Да, — не задумываясь, ответил Люцифер, — Я готов открыть свой разум, для того чтобы вы взглянули и убедились в моих словах.
— В этом нет необходимости, брат, — поднявшись со своего места, сказал Сигизмунд. — Воистину невообразимо то, что задумал наш Отец, — последнее слово было наполнено горечью и обидой. — Создать нас, наделив силой созидания и разрушения, потом использовать нас как инструмент его гнева в Великой войне, чтобы в итоге мы сгорели в буре рождения нового творца. Или сталислугами для этого скота, погрязшего в собственных нечистотах, — Сигизмунд сморщился от отвращения.
— Ты прав брат, — Асмадей сидел, сжав кулаки. — Мы оказались временным проектом, неудачным экспериментом, всего лишь еще одной ступенью, тогда как люди оказались истинными детьми нашего Отца. Им дана великая сила изменения и совершенствования. Им дана возможность стать в итоге…, - Асмадей, от возмущения не мог произнести это слово, — Уму не постижимо! — От досады генерал стукнул кулаком по столу.
— Как вижу я, тут нечего и думать, — Даниил поднялся и грозно стукнул рукояткой своего молота о пол, — я с тобой Люцифер! Я и мой легион переходит под твое командование!.
— Мой тоже, — коротко ответил Ашкаэль. Глаза его грозно светились. — Я не позволю, чтобы Ангелы были стёрты со страниц истории или были на побегушках у людей. Не покорность, но гнев познает род людской в моем лице!
— Мы всё обдумали и приняли решение, — Одиус вновь взял слово. — Мы, все здесь присутствующие генералы, — быстрый взгляд в сторону Сигизмунда и Асмадея. — Все мы, принимаем вызов судьбы и пойдем за тобой Люцифер.