— Великая честь для нас, приветствовать в «Империи Ста Солнц» всеобщего Отца, — бархатным голосом, слегка прищелкивая, произнёс монарх Фирасфен.
Довольно крупный для своей расы, он по праву занял трон в мире, где больше всего ценились и внешние данные, и ум кандидата.
— Я рад видеть Вас в свете, дети мои, — произнёс я, стараясь не обращать внимания, на секундное разочарование монарха и знати.
У меня не было желания выслушивать все приличествующие подобному случаю речи, которые могли затянуться очень надолго. Эта вынужденная остановка была только ради тех, кто часы простоял на жаре, желая увидеть меня и сыновей. Задерживаться дольше, чем это необходимо я не намерен. Но я не мог не заметить, как облегченно вздохнул посол элвов. Видимо он ожидал долгих словоизлияний.
— Теперь же я намерен совершить, то, ради чего я здесь.
Не теряя более времени, я мгновенно очутился перед входом в чёрную пирамиду. Легкий толчок ветра в спину подсказал мне, что сыновья последовали за мной.
— Михаил, Гавриил, оставайтесь на страже. Никто не должен войти сюда, пока я не выйду. Чтобы не произошло. Никто. Вам понятно?
— Да, Отец, — ответили они одновременно, но я видел неуверенность в их глазах.
Гавриил протянул мне небольшой контейнер.
Не раздумывая, я взял его и, повернувшись к ним спиной, сделал первый шаг вглубь пирамиды. Я всё давно решил. Назад пути не было.
— Всё готово Матис? — спросил я у моего архитектора, когда мы шли по коридорам пирамиды.
После этих слов он встал как вкопанный, его кустистые брови взлетели вверх, а в глазах я увидел готовность умереть на месте.
— Если я хоть раз подводил Вас, я готов немедленно сложить свои полномочия.
— Хватит Матис, я знаю, что ты всё сделал правильно. Считай, что я просто волнуюсь.
— Я всё понимаю, Великий, — Матис поравнялся со мной, быстро перебирая своими коротеньким ножками. — Но, заверяю Вас, что геометрия внутреннего пространства рассчитана мной с точностью…, - поправив очки на своём длинном носе, Матис секунду подумал, а затем выдал длинную цифру, которая должна была меня убедить в точности вычислений.
Я не стал ему напоминать, что для меня, его цифры — пустой звук. Я вижу истинную суть вещей и пространства и бег времени для меня, имеет цвет и запах на других слоях реальности.
— Молодец, — вслух сказал я.
Мгновение спустя, мы вошли в помещение являющееся, по сути, центром чёрной пирамиды, а на деле смещенное немного в сторону от центра.
Внешняя линия пола этого странного помещения плавно переходила в стены и, искривляясь там, где должен был быть потолок, вновь возвращалась, но уже оказавшись внутри спирального узора в самом центре.
— Вот! — с нескрываемой гордостью сообщил мой архитектор. — Это моё самое великое творение. Я горжусь им, даже больше чем Вратами Эдема.
— Даже, несмотря на цель, с которой я буду использовать эту пирамиду? — с напускной серьезностью спросил я.
— О, цель создания, делает моё творение еще более уникальным. Я создал предмет способный убить Создателя, что само по себе невозможно, так как я являюсь структурой зависимой. Парадокс, — захихикал он.
— Ну что же, я рад, что ты рад, — я так же находил некую иронию в этой ситуации.
А что мне оставалось, если через полчаса Вселенная, скорее всего, перестанет существовать.
Гордый Матис оставил меня в одиночестве, в «центре» комнаты. Тут никого не должно быть в тот момент, когда я совершу то, что должен.
Усевшись на пол, я начал «дышать» своим истинным дыханием. Сначала медленно, дабы не породить необратимых последствий и дать Вселенной привыкнуть, не разорвать её границы.
Медленный вдох, пауза, медленный выдох. И так, с всё нарастающей силой и глубиной, я вновь «задышал», впервые с того времени, как я осознал себя. Вдох, глубокий и выдох без паузы. Я раскрывался, словно обычный цветок, вот только мои лепестки совпадали с размерами всего материального пространства. Вдох и выдох. Границы Вселенной, расширяясь, на время отодвигают неподатливый Хаос. Печати наложенные мной тают. Я постиг всё. Я вижу всё. Движение планет вокруг горящих звезд и топот лапок жука в другой части галактики. Вдох, выдох. Сердцебиение ребёнка и последний всхлип мужчины, умирающего на поле бессмысленного боя. Вдох и выдох. Мои дети, охраняющие вход в пирамиду, в то время как другие, не понимая, пытаются прорваться, остановить неизбежное. Вдох, выдох. Я постиг себя, до мельчайшей частицы и грусть от увиденного вновь одолела меня. Я Лорд Хаоса, осознавший себя как отдельная личность.