Супруга подняла глаза к потолку, всем своим видом выражая, как недалёк тот, с кем она ведёт разговор:
– И за телеграф. И за горячий обед. И за все документы. Я не забыла, как ты писал те десять тысяч писем по всей Германии с просьбой помочь. Господи! Десять тысяч! Меня до сих пор в дрожь бросает. Пусть приведёт в порядок то, на что у тебя не хватает времени. Штаб-квартиру, в конце концов, пора открыть! Ты хочешь серьёзного отношения, а министерских чиновников водишь в ангар или к нам в дом. Это, по-твоему, уровень?
– Белла, должный уровень должен быть у дирижабля, а не помещения.
– Не зря в народе говорят – человека делает одежда. Когда ты уже поймёшь, что чиновникам нужен соответствующий приём? Будь твой корабль хоть тысячу раз хорош, транспортный инспектор не пригласит сюда министра, а тот – кайзера.
Цеппелин отложил перо, отодвинул тетрадь, откинулся в кресле.
– Ну ладно, будем считать, что доводы я услышал. А на самом-то деле ты почему хочешь, чтобы я её взял? – Глаза его смеялись.
Изабелла вздохнула, взяла отобранное бельё, пересекла комнату и взялась за ручку двери:
– Потому что этой девочке не отбили желание мечтать.
Граф ещё долго смотрел на закрывшуюся за женой дверь, думал о чём-то. Пододвинул к себе бумаги, взял перо. Посидел, глядя в чертежи. Нарисовал птицу.
* * *
Прошло полторы недели, и вот на причале стоит девушка. Пока шёл, дальнозоркими глазами рассматривал: высокая, лицом напоминает лисичку, голубые глаза щурятся от искр на воде, едва заметные веснушки раскидало по острому носику, небольшие тени залегли под глазами – видно, что устала с дороги, светлые волосы выбились из-под шляпки. Заметно, что волнуется. Багажа почему-то мало. Ладно, разберёмся.
Подошёл к будущей помощнице.
– Доброе утро, фройляйн Остерман. Фердинанд фон Цеппелин к вашим услугам. Пройдёмся для начала?
Граф Цеппелин
© leo-bw.de
Карл Берг
© wikimedia.org
Компания Карла Берга в Эвекинге
© oldthing.de
Заводы Карла Берга в Ауссиге
© deutsche-schutzgebiete.de
Памятный нож с изображениями заводов Берга в Эвекинге
© M.-A. Trappe
Больница святого Иоанна Крестителя в Бонне
© walthertree.com
Прощание с Карлом Бергом
© museum-digital.de
Давид Шварц с женой Меланьей
© cultura.hu
Дирижабль Шварца …
© cultura.hu
… и его крушение
© tapatalk.com
Полёт LZ 1
© evenimentulistoric.ro
* LZ – Luftschiffbau Zeppelin (нем., воздушный корабль Цеппелина)
Альфред Колсман (слева) на встрече с графом фон Цеппелином (в центре)
© rasmusdahlberg.com
Альфред Вильм, создатель дюралюминия
© alamy.com
Вильгельм II, король Вюртемберга
© wikimedia
Конструктор Людвиг Дюрр
© philmaster-shop.de
LZ 2 готовится к запуску
© wikipedia.org
LZ 2 после шторма в Альгое
© welweb.org
Доктор философии, журналист Хуго Эккенер
© airship.net
Графиня Изабелла фон Цеппелин, урождённая баронесса фон Вольф-Альт-Шваненбург, уроженка Российской Империи лифляндского происхождения
© wikipedia.org
Глава 4. Начало
Каждое утро Яков ждал почтальона. Отъезд Эммы прошёл спокойно, словно она никогда здесь и не жила. Места в столовой теперь сдвинули и за столом стало посвободнее. Мама была всё такой же отстранённой, лишь изредка выходила то в кирху, то до мельни, видимо, прогуляться по аллеям, отмеченным первыми жёлтыми мазками, и посмотреть лебедей на канале. У папы начался учебный год, мальчики погрузились с головой в занятия, близнецы пошли в первый класс, и старшие братья пугали их своими толстыми учебниками и количеством дисциплин. Комната Эммы стояла пустая, её никто не смел занять, будто знали, что она вернётся. Лишь трое в этом доме думали об Эмме каждый день, хоть виду не показывали и между собой её отъезд не обсуждали. Вилда получила от девушки письмо и по вечерам, уложив мальчишек, собирала её вещи. Отец заходил в комнату изредка, словно Эмма умерла, и он не хотел бередить рану. Зайдёт, посмотрит в окно, погладит пальцем корешки книг, комод и выйдет. Иногда Яков наблюдал за отцом через открытую дверь мальчуковой. Сам он находился в сестриной комнате почти постоянно, вдыхал знакомый запах, залезал на подоконник и наблюдал за редкими людьми на улице. Якову словно отрубили руку, он не мог объяснить себе эту тоску: Эмма была с ним всегда, когда он ещё себя не помнил. Он понимал, что рано или поздно это случится, и чем позднее бы Эмма покинула дом, тем несчастнее она бы становилась. Но вот она уехала – и сделала несчастным его. Он не хотел бороться с этой болью, она наполняла его и каким-то странным образом давала силы жить, словно горькая микстура, которая выдавливает из организма болезнь. Поэтому каждое утро он открывал глаза, слушал сопение братьев, тихонько вылезал из-под одеяла и прямо в пижаме перебирался в свой наблюдательный пункт напротив – в комнату Эммы: из её окна хорошо просматривался переулок, откуда приходил почтальон. Писем всё не было, Вилда с каждым новым утром заглядывала к нему и с каменным лицом велела собираться в школу, и слова её напоминали какой-то бесконечный ритуал. Недели сменяли друг друга, в Шторков пришёл сентябрь, а Яков жух и сох, словно осенний лист.