Шелдон рассмеялся:
– Ну, ему-то про это никто не говорил. – Хлопнул меня по плечу, – благодаря вам, мы сегодня победили.
Майор ушёл, а я растерянно оглядывался по сторонам. Ничего в голове не укладывалось. Может быть, Трумэн действительно хотел славы? Но не уж то он не предполагал, что коль мой журнал из России, то в Америке и Европе про него мало кто разузнает? Да и такие «шоу» лучше уж устраивать для телеканала, нежели для фотокорреспондента…
Сделав ещё пару фото, вернулся к машине, и мы поехали обратно в штаб.
– Как вам? – улыбнулся Трумэн, глядя на меня из-за спинки сидения.
– Впечатляет.
–Да, мать твою! Это реальная вещь! – немного подумав, продолжил, – так и напишите! Положение было тяжёлым, атаки противника усиливались. Полковник Трумэн в самый ответственный момент решил взять инициативу в свои руки и надрать зад этим грёбаным янки! Мы выехали на передовую. Не оставалось ничего более, как дать врагу прикурить. Я настоял на том, чтобы использовать «большую мамочку». Приняв мои слова во внимание, командование армии согласилось. Потом, эм… Мы стояли на передовой. Я наставлял солдат, обещал, что скоро мы победим, хотя они: от командиров, до простых бойцов – все были на грани, уже отчаялись выйти из этого ожесточённого боя победителями! Они поверили в своего командира, вдохновились моей храбростью, только завидев меня, стоявшего в полный рост под пулями, не боявшегося смерти. А потом, бах!!! – Хлопнул в ладоши, – после взрыва противник понёс колоссальные потери и поспешил отойти на исходные позиции. А бравые солдаты восемьдесят третьего полка вскинули каски к небу, празднуя очередную победу над коварным врагом. А? Как вам?
Глаза Трумэна горели огнём. Он рассказывал про это воодушевлённо, будто писал самую важную главу книги об истинном, великом герое, не боявшемся трудностей. Как он, наверно, сам себе представлял, свою автобиографию.
– Неплохо, совсем не дурно, знаете ли… – даже не думал с ним спорить.
– Точно, – повернулся ко мне, тряхнув указательным пальцем прямо перед моим носом, – вернёмся, возьмёшь у меня интервью.
Кажется, Шелдон был прав… Хотя это до сих пор не укладывается у меня в голове. Как только допишу дневник, сразу же приступлю к написанию статьи. И сейчас в раздумьях, что же поведать об увиденном сегодня? Просто рассказать простым сухим языком или же передать также свои впечатления читателям? Высказать всё, что думаю. Но однозначно, я не собирался писать про Трумэна исключительно в героическом ключе… Чему он рад явно не будет. Это стало ясно после интервью.
Вернувшись в штаб, мы зашли в палатку, где стоял его рабочий стол. На нём лежал дубликат карты как в командном центре. Признаюсь, я думал, что американские штабные военные уже давно перешли с бумаги на планшеты. Не порвётся, не испортится в воде. Хотя, скорее всего, им так удобнее. Да и виднее, в конце концов. А может, Трумэн просто не умел ими пользоваться, и учиться не было, ни времени, ни желания.
Выгнав из палатки посторонних, полковник поставил напротив себя раскладной табурет и попросил присесть. Я сию же минуту сделал то, что он просил, достал свой планшет из рюкзака и начал интервью.
– Первый вопрос, наверно тяжёлый для вас, но всё-таки… Тяжело ли вам сражаться с собственными соотечественниками?
Полковник потянулся, вздохнул:
– Несомненно, но многое в этом мире не зависит от нас с вами, а происходит само собой. Некоторые вещи просто нужно принять, и искать решения исходя из сложившейся обстановки.
– Как вы оказались на стороне «южан»?
– Когда президент Обама начал реформировать армию с точки зрения гендерного равенства и прочей чепухи, я сразу воспринял это в штыки. Хотите – называйте меня как угодно, но только мужчины способны держать в руках оружие.
– Вне зависимости от сексуальной ориентации?
– Чёрт его знает, но я так думаю, геи – это плохие вояки… Про остальных и думать нечего. Из женщин получаются хорошими исключительно снайперы, если говорить о профессиях в армии, где нужно убивать. В остальном лучше всего они справляются на должностях в тылу войск, и никак иначе. Про трансгендеров вообще всерьёз что-то говорить не хочу… – Отмахнулся рукой.
– Но в Советском Союзе женщины неплохо управлялись с пулемётами, зенитными орудиями, самолётами, были отличными санитарками на поле боя…
Трумэн перебил:
– Когда это было? Во время Гражданской войны или на Восточном фронте против Гитлера? Все боеспособные мужчины воевали на фронте, лицом к лицу с противником, бились в рукопашных схватках, ходили в атаки не жалея себя под пулемёты противника, укладывавшие их пачками. Сумеют ли женщины хорошенько дать противнику прикладом по голове, если будет нужно? Не думаю. При Обаме думали наоборот. Ну, и дураки. А сейчас… – Задумался, – у меня женщины только в тылу служат.