— Давайте аккуратнее, — попросил Бер, — несите гнолла в мою комнату.
— Ты уверен? — удивился такому решению Вячеслав.
— Да. Буду его лечить.
— Ты сам еле на ногах стоишь, — запротестовал Никифоров.
— Ничего. Мне главное не дать Пшику умереть раньше, чем сам восстановлюсь, а там посмотрим. — Бер скривился, нечаянно задев о край двери больную ногу, вылезая из машины.
— Ну-ну, — скептически протянул Вячеслав. — Как знаешь…. Шевелитесь, мужики. Несите аборигена в комнату нашего Головы, — продублировал он приказ Бера.
Четверо бойцов подхватили брезентовое полотно, на которое ранее уложили аборигена, и понесли к зданию.
— Давай подсоблю, — предложил Никифоров, заметив Сашкины мучения, — нужно осмотреть тебя и заново перевязать.
Бер молча кивнул, соглашаясь.
— Только Малыша загоним. Ты же знаешь, он никого кроме меня и Пшика слушать не будет.
— Скажу даже больше. Кроме тебя и твоего гнолла, никто к нему и подойти то не решится.
Бер понимающе ухмыльнулся, представив такую картину. Что поделаешь…. Хищник, есть хищник.
Зашивать рану он запретил. Не хотелось бы заиметь шрам похожий на рыбий скелет. «Лучше сам подлечусь. Наберусь сил и завтра же начну», — подумал Бер.
Когда Беру уже обработали рану, вкололи обезболивающее и сменили повязку на новую. И он стал чувствовать себя более сносно, чем по прибытии, в лазарет вбежала мать, а за ней Ксения и отец. Валентина Николаевна налетела с руганью на Александра, когда слова закончились, мама расплакалась на плече сына. Ксения с отцом молчали и укоризненно смотрели на Сашку. Мол, смотри до чего мать довел своими выходками. Александр ожидал продолжения упреков от остальных близких, но они продолжали тихо стоять в сторонке. Бер был им благодарен, ему вполне хватило нервного срыва матери, чтобы выслушивать ещё кого-нибудь.
Сашку оставили в покое лишь спустя полчаса, пока не рассказал отредактированную версию, о том как умудрился получить ранение и не убедились, что он в относительном порядке.
Отец, конечно, не всему поверил. Его взгляд обещал сыну продолжение беседы тет-а-тет. «Ничего, отцу можно потом рассказать. Он поймет», — решил Бер и бодро, насколько позволяла нога, пошел к себе.
Гнолла положили на матрасе у противоположной, от кровати Бера, стены. Александр, прихрамывая подошел к Пшику. Попытался просканировать состояние организма охотника, но ничего не ощутил, только голова начала побаливать от напряжения.
— Сходили, блин, на охоту, — сам себя укорил Бер. Затем осторожно, чтобы не потревожить лишний раз ногу, сел на пол радом с гноллом. Сашка попытался настроиться на медитацию, уже очистил разум от посторонних мыслей, блокировал неприятные ощущения и чувство усталости, когда в дверь постучали. Через полминуты повторно, настойчивее. Сашка открыл глаза и ругнулся матом.
— Кто? — спросил он недовольным голосом.
— Это я, Дарья. Можно мне войти? — послышалось с той стороны двери.
— Заходите. Открыто, — позволил Бер. Ему никого не хотелось видеть, но также не испытывал желания выглядеть невежливым.
Дверь отворилась и через порог переступила дочка Быстрицкого.
— Чего стоишь? Проходи, присаживайся, — предложил Бер нежданной посетительнице.
Девушка прошла дальше в комнату и присела на краешек кресла.
— Зачем явилась? — грубее, чем хотел, осведомился Бер.
Дарья сделала вид, что не заметила неприветливого тона, немного помолчала, осматривая скудную обстановку помещения. Взгляд девушки остановился на хозяине комнаты и она предложила:
— Услышала о произошедшем, подумала, может помощь моя нужна?
Бер задумался. С одной стороны помощь, конечно, нужна. Александр, с навязанными генералом учениками, провел всего пару ознакомительных занятий с целью определить их энергетический потенциал, выявить способности новичков, а также прочитал лекцию по медитации. Но насколько далеко простираются возможности девушки в медицине, он пока не был в курсе. До этого момента ещё не дошли.
С другой стороны можно проверить это сейчас. Возможно у Дарьи что-нибудь получится, под его чутким руководством.
— Хорошо, — после раздумий согласился Бер, — иди, садись рядом.
Девушка с готовностью встала, подошла и села напротив, скрестив ноги.
— Что я должна делать?
— Расскажи мне сначала, ты когда-нибудь лечила?
Дарья замялась.
— Лечила, но у меня получалось не очень…, - призналась она.