— Шевелись казак.
— Что у вас? — поинтересовался Подберезин. — Слышали выстрел.
— Порядок. Юра завалил вашего третьего. Как вы?
— Чисто. Больше никого в доме нет, — сделал краткий доклад Игорь.
— Спускайтесь вниз. Ждем.
— Принял.
Через пару минут клановцы приступили к зачистке очередного дома.
Руководитель устроивших засаду на колонну сообразил, что к его жертвам пришла помощь, и благоразумно приказал отступить. Никифоров поначалу опасался, что бандиты усилят натиск на уцелевших с целью все же достать Быстрицкого. К счастью или не счастью, будущее покажет, ничего подобного не произошло. В общем, противоположную сторону улицы не пришлось брать штурмом, что не могло не радовать.
— А… майор, — генерал закашлялся, на губах выступила розовая пена. Раненый в руку сержант, не замечая собственной боли, попытался заботливо вытереть замызганным платком рот лежащего на земле генерала. Быстрицкий вяло отмахнулся. — Опустите оружие.
Последние уцелевшие, два офицера и один сержант, расслабились, но калаши продолжали держать наготове.
— Здравия желаю товарищ генерал, — поприветствовал Быстрицкого Вячеслав, — хреново выглядите.
— Не юродствуй майор, — Быстрицкий снова захлебнулся кашлем, от напряжения грудных мышц сквозь бинты на груди проступила кровь.
— Легкое задето, — констатировал Никифоров.
— Спасибо, что просветил. Без тебя чувствую, что задето. Ничего страшного. Выживу. Вы какими судьбами?
— Мимо проезжали, — ответил Вячеслав.
— Ага. Как же, как же… Знаем, — генерал опять закашлялся.
— Вам нельзя разговаривать, — попросил сержант.
Быстрицкий хмуро глянул из-подо лба на подчиненного и сержант моментально заткнулся.
— Кто на вас напал? На обыкновенных бандитов не очень похожи. Засада грамотно устроена. Барон?
— Кто же еще, — вместо генерала ответил один из офицеров, — только этот гаденыш и вы на такое способны.
Никифоров собрался открыто возмутиться, генерал не дал.
— На вас я не грешу. Успокойся майор.
— Я спокоен, — прорезавшие голос стальные нотки говорили об обратном. Славе неимоверно сильно хотелось почесать кулаки о наглую морду намекнувшего на их участие вэвэшника.
Сзади послышался шум двигателя. Никифоров обернулся. Из-за поворота вырулил БТР, за ним второй, третий, четвертый. На каждом сидели по шесть, семь солдат в бронежилетах и сферах.
«Явились, не запылились».
Не доезжая к месту затихшего боя, солдаты спрыгивали на землю и рассредоточивались по окрестностям. Уже через минуту вокруг генерала суетился врач, а остальными ранеными занялся санитар.
Быстрицкий оттолкнул врача и подозвал прибывшего офицера, в котором Вячеслав узнал адъютанта генерала. В полевой форме, в бронежилете и разгрузке. Карманы оттопыриваются полезными в бою вещами. В полной выкладке адъютант не выглядел, как в приемной, лощеным. Вполне нормальный боевой вид. Все-таки одежда сильно меняет человека. Однозначно. Как любил говорить один, каждому известный, политик в России.
Адъютант нагнулся к раненому и генерал, что-то тихо ему сказал. Офицер выпрямился, жестом приказал двум солдатам следовать за ним и направился к прекратившему дымить подбитому бронетранспортеру. Оказавшись рядом, первым полез внутрь, следом полезли солдаты и спустя минуту извлекли двух мертвецов. Слава подумал, что один из двух наверняка тот самый стрелок.
«Угорел бедолага», — промелькнула мысль.
Больше никого внутри не оказалось. Сам собой напрашивался вопрос.
«Где же Давлетшина?»
Адъютант начал суетиться и раздавать приказы направо и налево. Солдаты резко активизировались. Несколько отделений разбились на более мелкие группы и пошли прочесывать окрестности. Вячеслав догадывался кого они ищут. Любу. Он сам желал знать, куда пропала женщина.
Быстрицкого положили на носилки и понесли. Поравнявшись с Никифоровым генерал схватил его за руку.
— Не в моих правилах извиняться и благодарить. Но спасибо тебе майор, — тихо произнес генерал.