• в офис привозили нормальные обеды;
• в туалете появилась бумага;
• вообще везде появилась бумага и никогда не кончалась;
• клиенты не доставали службу поддержки;
• наступил мир во всем мире.
• Отдельной строкой все хотели понимания, чего ради они тут впахивают.
Когда страждущие рассосались, Марьяна вынула из сумочки своего старинного друга. Плюшевый крокодильчик Ливси преданно смотрел на нее блестящими глазками.
– Ну что, Ли, – печально сказала Марьяна. – Похоже, мы с тобой начинаем пользоваться успехом. Мы нужны людям, ты можешь себе представить?
Крокодильчик, как всегда, промолчал.
Приложение 2
Имя: Артур Введенский.
Возраст: 27 лет.
Семейное положение: холост.
Образование: программист.
Внешность: рост 180 см, вес 78 кг, рыж и нечесан.
Вредные привычки: идиотские шутки; курящий.
Стиль одежды: идиотский.
Любимая музыка: 60 гигабайт в плеере.
Любимая книга: bash.org.ru.
Любимый фильм: «Догма» и прочий Кевин Смит.
Цель жизни: чтобы не докапывались и про любовь.
На рабочем столе, не считая компьютера:
• груда распечаток MSDN;
• скомканные бумаги;
• три пары наушников разного размера;
• диск с игрой «Монти Пайтон и Святой Грааль»;
• стойки с компактами;
• пустые пачки из-под сигарет «Голуаз»;
• большая кружка с зелеными крышечками из-под «7-UP»;
• шнуры, провода и разъемы;
• книжка Кинга «Темная башня»;
• два раздолбанных палма;
• микрофон;
• блистер анальгина;
• рваный бумажник;
• упаковка вяленых бананов;
• мерзкие липкие желтые листочки;
• сетевая карта;
• раскуроченный мобильник «Сименс»;
• пластмассовый калейдоскоп с призмой вместо стекляшек;
• граммофон. Граммофон Артуру достался от прабабушки, и он всегда держал его на рабочем месте, уверяя, что оный агрегат снимает вредное излучение компьютера лучше любого кактуса. Многие верили.
Вольные песни счастливых племен
После обеда деятельность фирмы «Полный Щит» стала казаться более осмысленной. Очередь к водопою уменьшилась, в девичий щебет вкрались «дебет» и «кредит», блудные программеры угнездились за мониторами и мирно жужжали, даже Артур перестал корчить Вергилия и ушел вариться в собственном котле. Только генеральный директор никак не мог угомониться и возникал то тут, то там с вопросами, ценными руководящими указаниями и комментариями. К нему вежливо прислушивались и незлобиво посылали к бую.
Марьяна совсем закопалась: счета, расписки, адреса, просьбы и требования образовали в ее голове некое подобие Монблана. Бумажная гора вертелась, подмигивала и, вообще, вела себя непотребно. Когда Монблан начал голосом Левитана зачитывать финансовую отчетность за прошлый квартал, генеральный вспомнил и о Марьяне. Он возник возле ее стола и глубокомысленно спросил:
– Ну как?
– Бардак, – девушка подняла голову. – Ой, извините, Саша. Разбираюсь потихоньку…
Директор хмыкнул.
– Пропуск-то себе сделала?
– Спасибо, что напомнили! Охранник у вас просто упырь. Если бы вы сегодня не прислали Введенского, торчала бы там битый час.
– В смысле? Никого я не присылал, думал, сам тебя встречу, задержали вот… Ну ты это, пропуск – и домой, хватит с тебя на сегодня, шесть уже. Наши-то работнички до ночи фигней страдают. Давай распишусь, заламинируешь потом – и все дела.
Пока Саша расписывался на пропуске, Марьяна глянула на часы и мысленно обозвала себя дурой. Обещала ведь через два часа в «Езду» вернуться, а сама… Она поблагодарила генерального, кинула в сумочку крокодильчика и бросилась к выходу.
– Всем пока!
Офис нестройно загудел в ответ.
Когда запыхавшаяся Марьяна вбежала во двор, Эдик запирал дверь. Не оборачиваясь, он произнес:
– Да вы везунчик, Яночка. Еще бы пять минут, и долбились бы в эту, – он постучал по двери, – железяку. Но хотя бы завтра на вас можно рассчитывать? К девяти нуль-нуль, милочка.
Сухо кивнув, он подошел к серебристому «Пассату».
– Вас подбросить?
– Спасибо, не надо. Уроните еще, – буркнула Марьяна и в расстроенных чувствах двинулась обратно.
Эдуард проводил ее долгим задумчивым взглядом. По лицу его ползала едва заметная улыбка.